Книга Эпоха героев, страница 155 – Нира Страусс

Фей скрестил руки на груди, уголки губ чуть дрогнули в улыбке.

— Считаем это согласием?

Я задумалась на мгновение, но всё же…

— Нет. Она сама решает. — И, чувствуя себя полной дурой, добавила: — Может, ей просто нужно время, чтобы подумать.

— Разумеется. Ты дашь знать, если она согласится на мою идею?

— Конечно. Бегом прибегу сообщить, что мой болтливый меч решил снова заговорить.

Ойсин фыркнул, кивнул и повернулся, чтобы уйти.

И тут меня осенило — мысль, которая мелькнула у меня ещё несколько недель назад.

— Подожди!

Я объяснила ему свою идею, и он заверил меня, что сможет сделать это без проблем.

— Это не в приоритете, займись, когда будет время, — попросила я, слегка смутившись.

Он бросил на меня лукавый взгляд, прежде чем уйти.

— Давненько мне не попадался такой заказ. Для меня будет честью, лейли.

Я метнула сердитый взгляд на Орну, но сдержалась, прикусив язык. Убрала клинок в ножны и подумала, что каждый имеет право на уединение и раздумья — даже если ты предмет, который живёт, вечно разрушая твои минуты.

Позднее, уже свернувшись калачиком рядом с Мэддоксом в нашей спальне, меня разбудил голос.

— Ты говорила серьёзно?

— Клятые сиськи Тараксис, — задыхаясь, выдохнула я, прижимая ладонь к груди. Если сердце не выскочило у меня через горло и не оказалось во рту — это было настоящее чудо. — Вот теперь ты решила заговорить? Серьёзно?

Мэддокс простонал и сильнее прижал руку к моей талии.

— Я же говорил, оставляй её на ночь в конюшне.

Орна слегка засветилась на тумбочке. Фиолетовый свет её камней отразился на стенах, занавесках и светильниках, окутывая комнату таинственным сиянием.

— Что? — повторила я.

— «Она решает». Ты сказала это фею.

Я смотрела на неё, чувствуя… всё. Всё, что выражал этот меч в двух простых фразах: колебание, осторожность, надежду.

Магия действительно чудесна, подумала я. Она подарила этому мечу больше чувств, чем многим существам — за целую жизнь.

— Да. Я говорила серьёзно.

— Почему?

— Потому что это правда. Потому что здесь, со мной, тебе не важны законы, которым ты должна была следовать в Ином Мире или под властью Теутуса. Я знаю, тебе неприятно говорить о нём, но не думаю, что он был хорошим воином. И уверена, он тебя не заслуживал, если когда-либо заставлял чувствовать, будто ты не владеешь собой. А ты владеешь. — Пальцы Мэддокса сжались на моём животе, и я ощутила его улыбку у себя на затылке. — Мы партнёрши, помнишь? Равные. А значит, твоё мнение важно. Если ты не хочешь, чтобы Ойсин тобой распоряжался — я этого не позволю.

— Да он бы и не смог, — фыркнула она с большим пренебрежением. — Я бы его сварила заживо, и от него остались бы только эти грязные копытца.

— Элегантно.

А спустя некоторое время, когда я уже начала засыпать, она произнесла:

— Я соглашусь.

Я спрятала улыбку в подушку. Иногда, и только иногда, она могла быть очаровательной.

— Хорошо. Спасибо.

— Не благодари. Сомневаюсь, что кузнец-фей сумеет понять, что со мной делать. Я слишком хороша для него.

Мэддокс тихо рассмеялся. Я закатила глаза. Вот она — причина, по которой временами мне хотелось вышвырнуть её в реку, вместе с ножнами.

— Спокойной ночи, Орна.

Глава 38

Аланна

Камень Судьбы — причуда Двора.

В день, когда сын Луахры был коронован

Теутусом как первый Нессия,

земля у его ног напиталась клятвой и магией короны.