Книга Святой убийца, страница 70 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Ну а обвинения в смертных грехах, которые завтра утром прозвучат на всю Москву со страниц газет, из интернета и, возможно, по телевидению, послужат дополнительным стимулом для убийцы пойти на решительные шаги. Если этот тип намерен бороться с грешниками, казня их за смертные грехи, то такое обвинение его вынудит как минимум связаться с Лещук и потребовать от нее дать опровержение. «Впрочем, – усмехнулся Гуров, – такой вариант был бы слишком киношным!»

И тут сыщик замер. Мария, называя вчера смертные грехи, не упоминала ложь. Однако, хотя Гуров и не был глубоко верующим человеком, кое-что о православии он знал и помнил, что ложь все же грехом считалась. Гуров полез в интернет, чтобы получить более подробную информацию об этом вопросе, и тут же наткнулся на девятую заповедь Ветхого Завета: не лжесвидетельствуй! То есть убийца, возомнивший себя карающим ангелом, может решить, что Лещук в своей статье оклеветала его, солгала, нарушив заповеди Господни, а значит, и ее можно приговорить к смерти. Правда, до этого момента киллер убивал только тех, кто совершал смертные грехи, но вдруг он сочтет, что нарушение одной из девяти заповедей тоже заслуживает смерти?

– Твою ж мать! – вслух выругался сыщик. – Втянул, называется, девку в смертельную игру! Ладно, что выросло, то выросло. Завтра с утра приставлю к ней парочку оперов, чтобы глаз с журналистки не спускали ни на секунду. И ее об этом предупрежу. Но только завтра. Раз уж начали такую игру, придется следовать правилам, которые сами и придумали!

Едва Гуров принял решение, как у него снова, словно подтверждая правильность выбора или, напротив, стремясь его вернуть из радужного сна в реальность, зазвонил сотовый телефон. Сыщик достал из кармана мобильник и удивленно уставился на него: звонил Яковлев. Не понимая, что на этот раз может быть нужно бывшему заместителю начальника ОВД, сыщик несколько секунд смотрел на мобильник, а потом сообразил, что сегодня тот должен был получить документы и, возможно, опять возникла какая-то проблема.

– Привет, Иван Степанович, – поздоровался Гуров, ответив на звонок. – Что, документы опять получить не удалось?

– Нет, Лев Иванович, с этим все нормально. Как раз поблагодарить тебя и генерала хотел, – рассмеявшись, ответил Яковлев. – Я тут в Главке был, хотел к тебе зайти и отблагодарить, да не знал, в кабинете ты или на земле, как обычно, работаешь.

– Нет, сегодня утром я кабинетный червь. На землю чуть позже пойду, – улыбнулся в ответ сыщик. – Так что, если хочешь, заходи. Вот только благодарностей мне не нужно! Мне никакого труда не составило помочь хорошему человеку.

– Нет, Лев Иванович, отблагодарить вас с генералом я отблагодарю. По-другому не умею! – горячо заверил его Яковлев. – А зайти к тебе не получится. Я в Главке с ребятами немного поболтал да потом уехал. А как до дома добрался, одну интересную вещь по поводу Киреева вспомнил.

– Говори! – заинтересованно потребовал Гуров.

– Вишь, дело в чем, я совсем забыл об одном свидетеле по тому делу, которое по заявлению Ратас возбуждать пытались. А этот свидетель – довольно вспыльчивый человек. Причем даже судимость имел, – немного смущаясь, заговорил бывший полицейский. – Это ее сожитель, Снегирев. Он вначале свидетельские показания относительно Киреева давал, а потом каким-то странным образом они из дела исчезли. Как и вообще все упоминания о сожителе Ратас. А ведь он тогда грозился с Киреевым расправиться.