Книга Секреты, которые убивают, страница 162 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– А где стоит этот дом? – спросил Гришин. – Где она живет?

– В деревне Верхние Пологи. Это еще ближе к поселку Журавль, чем Богородское, только в другом направлении. В деревне нужно найти дом Кораблевой – Инна его снимает. Характерная примета – во дворе дома стоит ее машина, белая «Пиканта». Твой оперативник ее сразу заметит.

– Хорошо, я пошлю человека, который там подежурит, – сказал Гришин, после чего отключился.

А Гуров постоял минуту, обдумывая информацию, которую только что услышал, а затем решил, что сейчас самое нужное дело – это закончить опрос свидетелей. У него еще остались не опрошенными трое зрителей, и сыщик считал, что этот вопрос надо закрыть. «Потом можно будет съездить к Инне, спросить, не поступали ли в ее адрес угрозы от Олега или другого человека, – думал он. – Но сначала опрос». Он достал список зрителей, уточнил адреса и отправился по ближайшему адресу.

Посещение первой свидетельницы, пенсионерки Балабановой, не дало сыщику никаких новых сведений. Зато вторая встреча дала результаты. Когда он разговорился о спектакле с Иваном Егоровичем Башмаковым, в прошлом авиационным диспетчером, а ныне тоже пенсионером, тот рассказал, что видел, как во время антракта Геннадий Кондрашов, находясь за кулисами, отошел в сторону, чтобы покурить.

– Тут ничего особенного не было, – рассказывал Башмаков. – Сам я, правда, не курю и никогда не курил, но понимаю, что у людей бывает такая привычка и в состоянии волнения покурить хочется. Но тут я заметил, что Геннадий Игоревич не только покурить отошел. Он достал из кармана телефон и с кем-то поговорил.

– Ну в этом тоже ничего особенного нет, – заметил Гуров. – Крупный предприниматель, совладелец банка, у него всегда дела. Может быть, ему кто-то позвонил, и он отвечал на звонок.

– Может быть, – согласился Башмаков. – Меня только удивило, что разговор был очень короткий – буквально несколько секунд. Обычно люди дольше разговаривают.

– Что ж, и это можно легко объяснить, – сказал Гуров. – Антракт вот-вот закончится, пора на сцену, и Геннадий Игоревич старается закончить разговор побыстрее.

Больше ничего интересного свидетель Башмаков ему не сообщил, и Гуров вскоре попрощался с ним и отправился по последнему адресу. Но, идя к дому сотрудника московской мэрии Юрия Матвеева, который проводил в Журавле свой отпуск, сыщик сообразил, что рассказ свидетеля Башмакова о коротком телефонном разговоре Геннадия Кондрашова заслуживает некоторого внимания. «Ведь сам Кондрашов, когда мы с ним беседовали, заявил, что во время спектакля по телефону не разговаривал, – вспомнил сыщик. – Конечно, он мог просто забыть об этом телефонном разговоре, если он был такой короткий. А может, он не забыл, а просто захотел этот факт скрыть? Если так, то почему? Тут надо разобраться…»

В беседе с Юрием Сергеевичем Матвеевым сыщика ожидало еще более неожиданное сообщение. Матвеев, которого, по его признанию, спектакль не слишком интересовал, все время представления вертелся на своем месте, а потому видел то, что другие не заметили.

– Понимаете, я эту пьесу, «Дядя Ваня», видел и в постановке Художественного театра, и в исполнении БДТ в Петербурге, – рассказывал чиновник Гурову. – Так что здесь я ничего нового для себя увидеть не мог. Вот я и поворачивался то туда, то сюда. Тем более что я сидел с краю и никому своими поворотами не мешал. И когда я один раз так повернулся, то увидел, что Алевтина Юрьевна, супруга Геннадия Игоревича Кондрашова, встала со своего места, подошла к какой-то красивой девушке, сидевшей на стуле в заднем ряду, и о чем-то с ней говорила. Но говорила недолго и вскоре вернулась на место.