Онлайн книга «Тайна двух лагерей»
|
Когда заведующий столовой увидел Гурова, в его глазах сыщик уловил такое напряжение, что даже испугался за этого человека. Горбунов медленно опустился на табурет. – Все нормально, Александр Николаевич, – поспешил успокоить мужчину Гуров. – Не волнуйтесь. Я обещал вам, что вы увидите сына, сейчас и поедем с вами. Горбунов засуетился, принялся собираться. Какая-то энергия проснулась в этом человеке, решимость. Он открыл платяной шкаф, замер, а потом повернулся к сыщику. – Я же сюда не вернусь, Лев Иванович? – спросил он спокойно. – Я правильно понимаю? – Правильно, Александр Николаевич, – кивнул Гуров. – Вы же умный человек, вы понимаете, что должны сделать все, чтобы защитить своего сына. Без вас он пропадет. – Да, да, вы правы, – Горбунов задумчиво посмотрел на свои вещи. – Я сейчас слишком опасен. Но я вам верю. Всю дорогу до психиатрической лечебницы они молчали. Гуров думал о судьбе этого человека, о том, как может сложиться его жизнь, жизнь его сына. А Горбунов, наверное, просто прощался со свободой, наслаждался последними ее минутами. Нельзя убить человека и остаться на свободе. Убийство было умышленное, он его готовил. Не фактически, а юридически. Ему велели убить, и он думал, как это сделать. И сделал. Неоспоримый факт для суда. Бедный Дима, как он здесь будет все эти годы, поймет ли, что отец совершил все возможное и даже невозможное ради него. Машина въехала во двор, и шлагбаум сразу опустился. Гурова здесь знали и ждали его вместе с отцом Дмитрия. Палата, в которой содержался юноша, отличалась от тюремной камеры всем, была комфортной и уютной. Единственное, что создавало все же иллюзию заключения, – железная дверь и небольшой люк в ней. И камера наблюдения под потолком. – Папа! – бледный юноша поднялся с кровати, когда открылась дверь. А ведь паренек многое понял, подумал Гуров. Вон как на отца смотрит. Вопрос, хватит ли у него силы воли, чтобы начать новую жизнь. Отец шагнул к сыну, и они обнялись. Не порывисто и крепко, по-мужски, а очень мягко. – Папа, прости, – заговорил Дима. – Это все из-за меня. Я больше не хочу так и не буду. Поверь, пап, я многое понял. Ты из-за меня всю жизнь мучился, выручал меня. Я теперь сам буду за себя стараться… Он еще не знает, что натворил его отец. И натворил из-за него, подумал Гуров и отошел к окну. Оставлять отца с сыном наедине он не имел права, но смотреть на них не стоило. Пусть хоть видимость останется, что они вдвоем. Прошло пятнадцать минут, и Гурову пришлось сказать «пора». Горбунов сразу решительно поднялся на ноги, потрепал с улыбкой сына по голове и сказал, что теперь он взрослый мужчина и должен совершать взрослые поступки. Остались позади коридоры, Гуров и Горбунов вышли на улицу, и тут мужчина остановился, сделав глубокий вдох весеннего воздуха. Тенистый парк, аллеи с лавочками, рядом строился второй корпус клиники. Тишина, даже на строительной площадке тишина по причине выходного дня. Солнечный яркий выходной день, а для Горбунова это последний день свободы. Чтобы не смущать мужчину, Гуров спустился на ступеньку ниже и отвернулся. Что-то блеснуло в окне второго этажа, и Гуров сразу понял, что это могло быть. Если бы он стоял рядом с Горбуновым, то, наверное, закрыл бы его собой. Но сейчас сыщик успел только схватить Горбунова за ноги и свалить его на ступени. Сухо щелкнул в тишине двора выстрел оружия с глушителем, пуля ударилась в ступени. Выхватив пистолет, Гуров двумя руками поднял его на уровень глаз и дважды выстрелил в пустой оконный проем, откуда стрелял человек. |