Книга Вечер мертвецов, страница 48 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Хорошо, к этому вопросу мы еще вернемся, — сказал он. — Пока что спасибо за ценную информацию. А теперь давайте еще поговорим о личности нашего Бориса Штерна. Так это подлинная его фамилия или псевдоним?

— Константин очень хотел это выяснить, — отвечала «графиня». — Но он боялся спрашивать напрямую. Ведь тем самым он привлек бы к себе внимание своего врага. А это было смертельно опасно! Поэтому он собирал эти сведения исподволь, всегда делая вид, что его это не особенно интересует. В конце концов ему удалось узнать, что «Борис Штерн» — имя, которое наш враг сам себе придумал. На самом деле его зовут иначе. На самом деле, как нам сказали — если это, конечно, правда, — его фамилия Соколов.

— Что?! — снова воскликнул Гуров. Он снова был поражен настолько, что едва не вскочил со стула. — Соколов?! Что же получается — что он, возможно, приходится родственником владельцам здешней усадьбы?

— Так и есть, — кивнула Лидия Жданова. — Видимо, он является последним уцелевшим потомком княжеского рода Соколовых-Микитовых.

Два оперативника переглянулись. И не просто переглянулись, а внимательно посмотрели друг на друга. Информация, которую только что сообщила авантюристка Лидия Жданова, полностью меняла всю картину произошедшего в усадьбе. В свете этой новой информации и покупка усадьбы банкиром Силантьевым, и реставрация двора, и устроенный здесь праздник представали в новом свете.

— А насколько достоверны эти сведения насчет родства киллера Штерна с князьями Соколовыми? — спросил Гуров.

— Да вроде бы сильно достоверны, — отвечала женщина. — Костя эту информацию проверял как мог. И ему уже другие люди подтвердили, что да, есть такой потомок князей Соколовых, но он где-то за границей, ведет там какую-то неправедную жизнь. В общем, все сходилось.

— Но тут возникает еще одна нестыковка, — заметил капитан Иванов. — Если этот человек — такой крутой киллер, принимает заказы на крупных предпринимателей, преступных авторитетов, даже мексиканскую мафию не боится, зачем ему какой-то клад, спрятанный в стенах этого дворца? А ведь он потратил массу времени и усилий, чтобы выследить вас с «бароном», устроил в окрестностях поместья два лагеря, ночью преследовал «барона» до тайника, убил его там… Зачем все это?

— Я не знаю, — призналась Жданова. — Откуда я знаю? Он мне этого не рассказывал.

— Кажется, я могу предложить объяснение интересу киллера Штерна к этому кладу, — сказал Гуров. — Если этот человек знает о своем аристократическом происхождении, о своем родстве с древним княжеским родом, но при этом не имеет никаких материальных подтверждений этого родства, то ему важны эти материальные подтверждения. Бриллианты последнего князя Соколова ему важны не как драгоценности, а как память о знатных предках. Он не будет их продавать или закладывать. Нет, он будет их бережно хранить. Если там есть что-то, что мужчина может носить — например, перстень, — то он обязательно его наденет и будет носить. И в этот момент будет ощущать себя князем…

— Но в таком случае мы можем не надеяться поймать этого человека здесь, по горячим следам, — заметил Иванов. — Если он забрал у убитого им «барона» шкатулку с кладом, то он должен немедленно покинуть эти места. Вообще покинуть Россию, улететь куда-нибудь в Дубай, и там явиться уже как князь Соколов, щеголяя найденными драгоценностями.