Книга Шаг сквозь стену, страница 77 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Да, это он. Это босс, – уверенно сказал еще вчерашний труп, а сегодня, как выяснилось, живой и вполне бодрый Липаненко.

Гуров улыбнулся. Правда, улыбка его была больше похожа на оскал, но теперь все встало на свои места. Полковник наконец-то поймал за хвост мысль, которая не давала ему покоя. И, кажется, он нашел мотив. Нужно было только до конца все проверить. Сразу прошла вся усталость. Гуров встряхнулся, взял след и уже знал, как они закроют это дело.

– Ох, Стас, не погладят нас с тобой по головам за то, что я сейчас тебе предложу.

И Лев Иванович рассказал другу свой план. Антона тоже пришлось в него посвятить. Но Липаненко, кажется, был готов на все. Его предупредили обо всех рисках, и он только кивнул. Удивительный человек.

– Я думал, что не смогу спать, что мне будет сниться, как я падаю, а они стреляют мне в спину или находят меня в овраге или в этом доме и заставляют снова идти за ними. Это чувство бессилия. Когда не можешь ничего сделать. А снов не было. Ни одного кошмара. Я спокойно спал. Ел. Наблюдал.

– Еще раз постарайтесь вспомнить, что было в библиотеке. Что произошло до того, как вы оказались снаружи в костюме охранника.

– Это странно. Я был в библиотеке. Это последнее, что я помню из той, свободной жизни – я не ощущал скованности, заторможенности, не слышал теней, не подчинялся ничьим командам…

Крячко подумал немного, а потом предложил:

– Давайте так, еще раз, по минутам. Вы пошли в библиотеку?

– Да, мне нужно было поработать, там был стол, и я мог спокойно писать книгу. Мне разрешило начальство. Даже дали доступ к газетам, старым архивам. Вошла эта девушка, предложила мне чай, мы поболтали о чем-то. Она казалась такой милой, разговаривали о каких-то пустяках. А потом все. Все, что я вам рассказал. Что-то, видимо, было в чае. Зачем я согласился его пить? Но в этой женщине, она не девушка, ей за тридцать, какой-то животный магнетизм. Я не мог ей отказать.

Антон еще раз посмотрел на сыщиков, в его взгляде не было ни отстраненности, ни какого-либо страха. Скорее какой-то… Лев Иванович понял, что это было. Азарт. Писательский азарт. Как будто он попал в какое-то приключение и теперь анализировал риски.

– Дом был пустой, тут было спокойно, я не знаю, можете считать меня дураком, но я решил, что тут будет относительно комфортно. И еще я хотел, чтобы они были под присмотром. Отсюда, если подняться на второй этаж, видно их дом. И я наблюдал. День за днем. Я говорил вам. У меня есть все записи. Когда пришли, когда ушли. Ну, в общем, я повторяюсь. Простите, эти дни я говорил вслух сам с собой, чтобы заполнить пустоту и тишину, и вам, наверное, кажется, что я очень много болтаю. У меня тут, кстати, есть макароны с тушенкой. Хотите?

Сыщики отрицательно покачали головой. Им сейчас только макарон с тушенкой и не хватало.

Гуров еще раз показал фотографии Логинова и Ивана:

– А второй мужчина, он приезжал хотя бы раз?

Липаненко покачал головой:

– Нет, он не приезжал ни разу. Но и этот, первый, тоже не приезжал. Я видел его там в первый и, судя по вашим лицам, не в последний раз. Мне же нужно будет его опознать? Я не против. Можете делать со мной все, что хотите. Пистолет, кстати, я не выбросил. Я его закопал на участке. Прежде чем уезжать, нам же нужно его откопать, да? Там патронов, кстати, больше не было. Я выпустил все.