Книга Шаг сквозь стену, страница 43 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Зря, – коротко сказал Гуров, – ну да ладно. А теперь давайте посмотрим, когда она вышла.

Артем кивнул, они стали просматривать записи, но вдова так и не вышла из кабинета. После того как она вошла внутрь, оттуда вообще больше никто не выходил.

– И вот это вам тоже не показалось странным, да? – спросил Лев Иванович, с трудом сдерживая раздражение.

– Ну… может быть, она вышла как-то по-другому, – смутился Артем, не зная, куда деваться от стыда и от тяжелого взгляда полковника. Но тут появилась Даша и тронула Гурова за рукав.

– Я нашла как.

Он с готовностью поднялся и прохромал за ней в кабинет, где Дарья показала открытое окно.

– Вот тут есть следы того, что опиралась рука. Маленькая, скорее всего, женская ладонь в перчатке, а внизу я нашла следы каблуков. И отпечаток каблука ботинка, но дальше грунт слишком размыт, и понять, куда они пошли, сложно. – Дарья легко забралась на подоконник, перемахнула и тут же показалась с другой стороны окна, было видно, что она стоит на чем-то. – Видимо, он часто ходил гулять в окно. Кабинет, сами понимаете, на первом этаже, а тут вот еще ящик подставлен. Чтобы удобнее было так выходить.

Гуров кивнул, а потом набрал номер и позвонил генералу с коротким докладом.

– Петр Николаевич, объявляй пропажу в розыск.

– Дам распоряжение. А Дарья там нашла что-нибудь интересное?

– Умчалась рассматривать свежие трупы, – вздохнул Лев Иванович.

На самом деле Дарья пошла проверить поступления, чтобы найти данные вдовы… или ее мужа, если вдова была настоящая, но в этом сомневались все присутствующие.

– Мужчин нет, – объявила она, вернувшись.

– В смысле?

– Нет тех, кто мог бы стать ее мужем. Вернее, оставить ее вдовой, – смутилась девушка. – Все как-то… не подходят под нее.

– То есть? – уточнил Гуров. – Поясни.

– Лев Иванович, возрастные и… неприкаянные. Такая дамочка не выскочит замуж за бомжа или кого-то в этом духе, – заметила девушка. И Лев Иванович вынужден был с ней согласиться. Конечно, вариант, что Дарья ошиблась, все же был, но интуиция подсказывала полковнику, что эксперт права.

– Значит, вдовушка у нас подставная, – подытожил он. – Очень удачно мы зашли, Даш. Давай сейчас пройдемся по парку. Есть у меня пара мыслей, но нужно, чтобы ты посмотрела свежим взглядом.

– Вы думаете, что он может быть убит где-то здесь?

Гуров покачал головой. Пока еще полковник и сам не знал, что он ищет в этом парке. Место убийства жертв, которые подкинули в морг? Какие-нибудь овраги, может быть, небольшие полянки, которые были бы недоступны для просматривания со всех сторон. Парк был старым, большим, местами не очень ухоженным, так что вариантов масса.

Конечно, можно вызвать эксперта с собакой. Так было бы правильнее. Но Гуров привык доверять своей интуиции и работать на месте сначала самому. Да и в последнее время на Главк обрушилась лавина мелких дел, где постоянно нужны были оперативники. Казалось, что кто-то решил, что Москва залегла в зимнюю спячку и неплохо бы ее разбудить. Постоянно сыпались звонки о минированиях, за последнюю неделю уже три раза совершались попытки, притом какие-то довольно глупые, ограблений квартир знаменитостей. Главк обычно не занимался такими делами, но знаменитости давили, требовали себе «лучших», Орлова постоянно дергали на доклады в разные ведомства, и Льву Ивановичу начинало казаться, что все это звенья одной цепи. Как если бы кому-то очень хотелось отвлечь внимание от дела, которым они сейчас занимаются. В целом, если подумать, организовать весь этот шум было не так уж и сложно. Особенно если у кукловода были деньги. Нанять несколько дурачков, чтобы они создавали хаос, а следом привлечь уже людей посерьезнее, чтобы они этот хаос контролировали. Каждому дать разные задания и сделать так, чтобы они не знали друг о друге. По сути, устроить своеобразную контролируемую криминальную лавину. Тогда следующим пунктом будут вокзалы. Кто-то что-то бросит на рельсы поезда, в электричке найдут сумку с псевдовзрывным устройством. А может, и не псевдо… А, например, бросить в пустой электричке пару шутих. И все это складывается в очень и очень плохую картину.