Книга Шаг сквозь стену, страница 150 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Они прислали информацию и фотографии на пятерых сидельцев, с которыми Лом был в хороших отношениях, много общался. Оперчасть написала, что они дружили, но я очень осторожно привык слово «дружить» употреблять по отношению к преступникам такого уровня цинизма.

Ответ из МРЭО ГИБДД пришел сразу после обеда. «Лада Гранта» была зарегистрирована два года назад на имя Кускова Артема Андреевича. Самого Кускова легко нашли в соцсетях, где он активно позиционировал себя как мастера по ремонту автомобилей, установке сабвуферов и различных обвесов.

– Найди участкового, и пусть он нам все расскажет об этом механике, – велел Гуров. – Что-то мне подобного рода публика не внушает доверия. Мутный он какой-то. За версту видно, что мутный. Хотя иногда такой откровенный образ скрывает серьезные махинации.

Косоногов вошел в кабинет и послушно сел на стул посреди комнаты. Видно было, как он вздохнул с облегчением. Парню хочется выговориться, хочется защиты. За эту ночь и почти весь день он много думал и пришел к выводу, что попал в нехорошую ситуацию и может оказаться лишним свидетелем. Напугал его факт попытки похищения дочери, сильно напугал.

– Что случилось, Филипп? – стараясь выглядеть равнодушным, спросил Гуров. – Что это вы там на допрос весь день рветесь, работать нам мешаете?

– Как это мешаю? – удивился Косоногов и уставился на сыщика единственным горящим от возбуждения глазом. Второй за ночь заплыл окончательно. – А разве моя история не важна? Разве мое дело не важное? Там же мою дочь вооруженные бандиты хотели похитить!

– Да, дело шуточным не назовешь, – согласился Гуров. – Я ведь лично задерживал бандита, который в меня стрелял. Так что, я думаю, намерения у них насчет и вашей дочери, и вас самого были серьезными. Ладно, что вы хотели мне рассказать, Косоногов? Я слушаю вас.

Прием был избитый, но иногда действовал безотказно. Человек готов давать показания, а ты его «маринуешь», выдерживаешь, не вызывая на допрос. И человек начинает нервничать. Он опасается, что его показания неважны и он сам для следствия не представляет ценности. Но он же чувствует угрозу лично себе, а в данном случае и дочери. И видит, что полиция не разделяет его опасения. И тогда он приложит все усилия, все до мелочей постарается рассказать, чтобы убедить полицию, что ситуация опасная, крайне опасная.

– Я хочу принести свои извинения, – опустив голову, заговорил Косоногов. – Я говорил неправду, но у меня есть смягчающие мою вину обстоятельства. Я боялся за свою дочь, я понимал, что не смогу ее защитить и только скрываясь и скрывая ее, я буду в безопасности. Они бы узнали, что я вам все рассказал, и тогда Даша оказалась бы в беде.

– Да я понял, – кивнул Гуров. – Вы рассказывайте, рассказывайте.

– Ну, в общем, вы правы, конечно, с самого начала вы были правы. Я действительно взял у Ольги ключи. Я ей подсыпал снотворное в вино, а она еще и уставшая была. Ну, она и уснула, а я с ее ключами поехал в бутик. Это я там был в ту ночь.

– То, что вы там были, понятно, но кто вас заставил проделать все это, с кем вы там были, кому нужно было попасть в меховой бутик Пустосоловой?

– Серафимов Петр, – помолчав, ответил Косоногов. – Уголовник. Его там у них зовут Саул. Кличка такая. Я задолжал много, а он меня выручил, сказал, что, если сделаю для него одно дельце, он мои долги все и оплатит и буду я чистым. Игрок я, есть такой у меня недостаток. А кто говорит, что это болезнь, игромания называется. Много я был должен. А иногда мне кажется, что Саул сам руку приложил к моим проигрышам, чтобы заставить меня на это пойти. Хитрый он, жестокий человек. А тогда представился таким добрым, сердобольным. Про дочку узнал, вроде ее судьбой озаботился.