Онлайн книга «Развод. После…»
|
Мои родители уже на месте и о чем-то разговаривают с фотографом. Как только умудрились добраться сюда первыми, еще и без опозданий. – Ну, вот все и в сборе, – говорю радостно, обводя лица каждого. Что ж, веселье начинается! Целый час мы фотографировались. Дети отдельно и с нами, потом с бабушками и дедушками, следом все менялись местами. Голова кружилась от всех перестановок и вспышек камеры. В конце часа я была выжата как лимон. А когда глянула на мужа, поняла, что это последняя наша фотосессия. Если не придумаю еще способ убедить его в обратном. Но мне ведь так хотелось, чтобы у наших родителей были снимки с внуками и детьми. И у нас снимки наших родителей такие, какие они сейчас есть. В какой-то день ведь мы останемся одни... – Жаль, Ксении с нами не было, – Елизавета Павловна мажет по нам взглядом и отворачивается. Спустя несколько месяцев после нашей свадьбы, свекровь все-таки узнала, что случилось между нами и ее дочерью. Сначала, разумеется, не поверила. А потом… решила никогда не затрагивать эту тему. Имя Ксении в нашем доме под запретом, как и на совместных семейных вечерах. Но я точно знаю, что Макс очень редко, но созванивается с сестрой. Разговор деловой и сводится к тому, все ли у нее хорошо. – Если хотите, я могу договориться, вы приедете еще раз. И Ксению позовете. – Ну уж нет. Мне кажется, у меня давление подскочило после всех этих вспышек. Но спасибо, Оля. Я и правда рада иметь снимки с Мирой и Славой. Мама устало пожимает мое плечо и дважды моргает. Общение с Елизаветой Павловной тоже дается ей тяжело. Но у нас есть опыт прошлых ошибок, и сейчас мы уважаем желания другого, и даем ему право быть вот таким вот неидеальным засранцем. Или засранкой. До дома добираемся уже к вечеру, собрав, конечно же, все пробки. Хорошо, дети на обратном пути не спали, иначе бы их не утолкали в ночь. Они засыпают, а мы с Максом заваливаемся на кровать и устремляем взгляд друг на друга. Секунда растягивается в бесконечность. Дыхание останавливается, когда муж тянется ко мне и убирает прядь волос за ухо. Его руки слегка подрагивают, а в каждом его касании столько нежности, что сердце увеличивается в объеме. – Спасибо тебе. – За что? – не понимаю. Взглядом ищу ответы в его глазах. – За сегодня. – Ты же не хотел? – Знаю, но как увидел, как мы все вместе… Как мама с папой и детьми, как ты с Миркой, а потом со Славкой… Не знаю. Я почувствовал себе живее и счастливее, потому что у меня есть все, о чем можно только мечтать. – Я сейчас заплачу, Макс. – А я успокою, – серьезно отвечает, и плакать хочется сильней. От счастья. Муж подминает меня под себя и целует в губы. С напором, жадно, будто у нас только это мгновение и есть. Отвечаю с любовью, впускаю его в себя. С каждым вдохом завишу от него все больше и больше. До разрыва всех чувств на осколки. – Я не успела поменять комплект белья. – Да и похуй. Ты мне любая нравишься. – А на мне ничего нет, – томно говорю, представляя его реакцию, когда Макс снимет с меня домашние штаны. – Ммм… Муж руками проходится по телу в бешеном нетерпении. Сначала по груди, чуть сжимая, по животу, цепляет штаны и резко их стягивает. С гортанным стоном выдыхает, когда касается лобка и промежности, понимая, что я уже мокрая. Макс. Раздвигаю любимые ножки и вхожу медленно до упора, наблюдая, как с каждым миллиметром кожа покрывается любимыми мурашками. Ольга приоткрывает рот и выдыхает. Смотрю на ее пухленькие губки, и член еще больше наливается, даже находясь уже внутри моей девочки. Невозможная, нереальная, неземная. Толкаюсь, где влажно и тепло, и замираю. Сам от наслаждения откидываюсь, сильнее сжимая податливое тело. – Бонус будет сверху, – переворачиваю Ольгу и ловлю взгляд с поволокой. Ее грудь с красивыми темно-коричневыми сосками зазывно поднимается и опускается, когда жена дышит. Чуть приподнимаю голову, чтобы вобрать по очереди их в рот. Лялька двигается не спеша, аккуратно. А я ягодицы ее сжимаю, желаю насадить еще глубже. В паху дикая пульсация. С каждым вдохом Оля увеличивает темп, извивается. Голову от картинки срывает. Сам себе завидую. Прижимаю жену к себе, фиксирую и уже не сдерживаюсь. Знаю, как ей нравится и как любит. Вколачиваюсь до упора быстрыми, мощными толчками, пока Олька не впивается ногтями в мои плечи, не стонет мне на ухо. Мышцами сжимает так сильно, что сам вот-вот кончу. – Люблю тебя, Кречетов. – Обещаешь мне еще ребенка родить? – спрашиваю. Ей же можно хитрить. Почему мне нельзя? – Обещаю. Несколько грубых толчков, и я выхожу из нее, изливаясь на бедро. – Порозовевшая кожа со следами моей спермы классно смотрится, надо сказать. – Господи, Макс! – смеется. Конец |