Книга Прививка от невежества, страница 137 – Сергей Анатольевич Соболенко

Деваться было некуда. Мой друг, старший пожарник, прекрасно понимал, что вопреки своему желанию стал подопытным кроликом. Все, что врач хотел для себя, он сперва пробовал на нем. Я долго не мог понять, почему же так хохочет, подняв ноги вверх и не щадя свой белый костюм, мой удачный пациент.

— Ну, объяснишь ты в конце концов или нет? — не выдержал я.

Сидя на полу и вытирая слезы, периодически переходя снова на хохот, вогнеборець рассказал то, что задумал. Последнее, что назначил ему заплывший жиром врач, это были какие-то невероятно дорогие и редкие индийские таблетки, как он объяснил, для отбивания аппетита.

— Ну-ну? — поинтересовался я.

— Та шо “ну”, - он махнул рукой. — Жерты ще бильш хотилося.

— Ну, так чего ж ты ржешь? — с нетерпением вопрошал я.

И тут он мне нарисовал действительно умопомрачительную картину. Пожарник задумал серьезное дело. Он решил постучать в кабинет и после “войдите” прямо на пороге рухнуть на четвереньки.

— Да объясни же мне, черт возьми! — не выдержал я.

Он страшно удивился, а потом, продолжая громко хохотать, сказал мне, что бизнесмен из меня никогда не получится.

— Да и без тебя это знаю. Дальше объясняй, — с нетерпением потребовал я.

И тут он мне рассказал действительно смешную вещь. Он красочно описал, как будет на четвереньках ползти от самого порога к столу жирного доктора, причитая: “Если б не ты, спаситель… Если б не ты, спаситель…”

— Вот таке дило, — со смехом ляпнул в ладоши пожарник.

— Ну и что? — снова ничего не понял я.

— Ну ты и дурень! — абсолютно искренне поразился старший пожарник.

И он объяснил, что доктор даже не дождется, пока ему перестанут целовать ноги, а изо всех сил, несмотря на свой вес, ломанется по всей стране скупать эти лекарства, заранее предвкушая, сколько заработает денег и каким станет красавцем. И пожарник, вновь хохоча, рухнул на пол. Но мне почему-то весело не стало, а когда представил ситуацию, наоборот взгрустнулось. Вот такие у нас в стране врачи-экспериментаторы. А бывший толстый пожарник до сих пор не толстый, он гордится собой и мной.

Зеленая металлическая калитка была открыта, наверное, нас ждали. Джисгуль заскочила во двор, с грохотом открыла дверь и исчезла в доме. Через полминуты из двери боком вышел, действительно, бегемот. Женщина была толстая и тяжело дышала.

— Проходите, — улыбаясь и почему-то озираясь по сторонам, сказала она.

Мы не успели сделать и шага, как вдруг из-за летней кухни, наверное, с огорода, выскочила старуха. В руках у нее была кривая, суковатая палка. Старуха подбежала к женщине, которую мы пришли лечить, и, что-то злобно крича, начала колотить ее палкой. Женщина завизжала, сделала пару кругов по двору и, с трудом протиснувшись в дверь, забежала в дом. Мы стояли обалдевшие, ничего не понимая.

— Все, — сказала Джисгуль, — полечили бегемота. Пошли домой.

— Ну ты хоть объяснить можешь? — взмолился я.

— Муж у нее давно умер, — объявила Джисгуль.

“Вот они зверские обычаи Азии,” — подумал я. В результате, после долгих объяснений Джисгуль, стало все понятно. Когда умирает муж, вдова остается жить у его матери. Этот закон никогда не оспаривался у дунган, тем более, кто возьмет с кучей детей? Бедная женщина просто хотела похудеть, а свекровь понимала только одно: что скажут люди, при муже толстой была, а без мужа значит замучили. Вот так ей и ходить до конца жизни толстой, потешающей детвору.