Книга Развестись нельзя спасти, страница 20 – Екатерина Серебрякова

Мужчина гнал на такой бешеной скорости, что за считанные минуты мы оказались далеко от центра Москвы на одной из ее окраин.

Эти территории только начинали застраиваться и пока походили больше на пустыри, чем на перспективные районы поднебесной. Я решительно не понимала, куда мы едем.

– Здесь только заправка и Макдоналдс.

– А еще тишина и природа, – как само собой разумеющееся озвучит мужчина. – То, что сейчас нужно.

Кирилл остановил машину в центре большой и свободной сейчас парковки заведения фаст-фуда.

С долей недоверия я осторожно вышла на асфальтированную площадку, оглядываясь по сторонам, пока мужчина делал заказ в кассе.

На открытом пространстве было прохладно. От заправки в нескольких сотнях метров отсюда доносился еле уловимый запах бензина. Но если не принюхиваться, тут откровенно пахло жареной картошкой и майонезным соусом.

Я тяжело вздохнула.

В шикарном вечернем платье с прической и макияжем, кутаясь в кашемировом пальто, на парковке общепита я представляла себя только героиней какой-нибудь стильной фотосессии.

Но уверенной походкой ко мне шел мужчина с двумя бумажными пакетами жутко вредной еды, а не с профессиональным фотоаппаратом.

– Я не уверена, что это то, что мне нужно, – мой брезгливый взгляд в сторону протянутого пакета не остался без внимания Кирилла.

– А что Вам сейчас нужно?

Вопрос застал меня врасплох.

Обычно я всегда знала, чего хочу, к чему стремлюсь. У меня был четкий план на день, на неделю, я планировала выходные и, конечно, представляла себе ясную картину своей жизни через пять и десять лет.

Но сейчас вдруг все мои намеченные планы растворились в воздухе. Их смахнули точно пыль, как ничего не значащий мусор.

Я приняла свое поражение. Согласно качнула головой, взяла пакет с неизвестным содержимым и уже привычно присела на капот своей машины.

– Это здорово помогает, – произнес мужчина, макая картофель в соус странного желтого оттенка. – Жирный бургер, картошечка, кола и вид на рощу.

– Я подумывала обратиться к психологу, но раз Вы утверждаете, что достаточно картошечки…

– С психологом нужно работать тогда, когда есть гармония со своей проблемой, как бы глупо это не звучало. Во время развода я с родителями разговаривать не хотел, не то что с посторонним человеком…

– Никогда не слышала, что ты был в браке, – незаметно для самой себя я перешла на «ты» и перестала брезгливо относиться к изрядно помятому бургеру, так что сейчас с аппетитом трескала этот кулинарный шедевр, щедро сдобренный майонезным соусом.

– Я стараюсь защищать свою личную жизнь от журналистов. К тому же брак был относительно давно, тогда журналисты не так рьяно интересовались моей личной жизнью.

– Я могу спросить, что было в том браке?

Атмосфера вечера, запах жареной картошки и возникшее из ниоткуда доверие поспособствовали тому, что я совсем осмелела.

Разум будто шептал: «не нужно», а сердце в тот момент молило поступить хоть раз в жизни так, как хотелось, а не как было правильно.

– Не думаю, что мои проблемы будут тебе интересны, – мужчина тоже отошел от формального обращения, и это почему-то вызвало мою улыбку.

– Еще неделю назад я думала, что счастливо живу со своим мужем вот уже как десять лет, планировала прожить с ним еще как минимум четыре раза по столько же. А сегодня я готовлюсь к разводу, работаю в холдинге со своим пока что мужем и его новой пассией, а еще только что была публично унижена и получила отказ от самого крупного инвестора. Кажется, что я главная неудачница…

– Дурак Миролюбов, правда, – я подняла смеющийся взгляд на мужчину, а он только растеряно пожал плечами. – Он очарован этой девушкой, но очень скоро поймет, как сильно ошибся, отказавшись от тебя.

– Ты говоришь так, потому что когда-то тоже променял жену на любовницу?

– Нет, – мужчина отрицательно качнул головой.

На его губах появилась улыбка, но она была совсем не искренней, а какой-то вымученной. Как будто он погрузился в воспоминания и вспомнил о старых, казалось, давно зажитых ранах.

– Мне было двадцать три, когда девушка, с которой я тогда встречался, сказала, что беременна. Мы не строили планов на серьезные отношения, не планировали общего будущего, а уж тем более ребенка. Но… Что было делать? Мы поженились, казалось, что стали семьей.

– У тебя есть ребенок?

– Беременность протекала очень сложно, и врачи не смогли спасти дочку, которую мы ждали. Это был восьмой месяц. В детской уже стояла кроватка, мы купили целую кучу пеленок, носочков, шапочек…

– Боже мой, прости. Я не знала… Мне так жаль! – сердце бешено забилось в ушах, а неловкость стала буквально осязаемой.

Я не чувствовала себя так паршиво даже в момент выступления новой девушки своего пока что мужа.

– Говорят, что несчастья объединяют, но это не наш случай. Мы справлялись с горем разными путями: я много работал, она прыгала из одного путешествия в другое, лишь бы не быть в том городе, где произошло главное несчастье ее жизни. Мы опомнились через два года. Проснулись в одной кровати и одновременно задались вопросом, почему еще не развелись, потому что семьи у нас никогда не было и быть не могло.

– Это ужасно… Мне так неловко, что я влезла в это.

– Дело не в моем браке. Прошло несколько лет, и я смог это пережить. Сейчас жалею лишь о том, что потратил столько времени на страдания. Жизнь после развода продолжается, и у тебя еще миллион возможностей стать счастливой. Не давай грусти и особенно какой-то молодой девушке отнять у тебя эти возможности.

Впервые за долгое время я смотрела в глаза мужчине так пристально. Мне казалось, что в них кроется правда, и эту правду мне сейчас раскрыли.

Я все смотрела в попытках найти подвох, разглядеть свою правду: другую, не такую светлую и многообещающую. Но так ничего и не увидела кроме искреннего желания помочь.

– Зачем ты это делаешь? – одними губами спросила я.

– Что делаю? – на лице Кирилла появилась мягкая улыбка, и я сделала для себя совершенно глупое и неожиданное открытие.

Возникшие в голове мысли вызвали ответную улыбку, и мне пришлось отвернуться, чтобы не показать густого румянца на щеках.

Я вдруг поняла, почему в романтичных мелодрамах между главными действующими лицами происходят такие необдуманные поцелуи.

Мне казалось, что в жизни такого не может быть. Тебя по определению не может тянуть к едва знакомому человеку только потому, что вы приоткрыли друг другу души, поддавшись атмосфере вечера.

Но сейчас я почувствовала что-то необъяснимое. Как будто внутренний голос шепнул: «Поддайся моменту, поцелуй его».