Смерть под маской - читать онлайн книгу. Автор: Кэролайн Грэм cтр.№ 97

— Какое из двух?

— Мое настоящее имя: Эндрю. Это и было самое странное. Затем я услышал, как хлопнула соседняя дверь, и вышел на площадку. Теперь я понимаю, что это было глупо, но тогда я ничего такого не заподозрил. Решил, что это всего лишь бедняга Тим, понимаете? И это действительно оказался он, с всклокоченными волосами и остановившимся взглядом, он шел прямо на меня вот с этим самым ломом. Он размахивал им прямо над головой. Это было жуткое зрелище… Я стал пятиться, — моя комната в самом конце галереи, — и вдруг почувствовал, что прижат к двери, ведущей на крышу. У меня было всего два пути: либо вверх на крышу, либо через перила, вниз…

Сугами испуганно вскрикнула.

— Но на крыше я тоже оказался как в западне. Спрыгнуть-то я не мог. Сначала я стал бегать, укрываясь за печными трубами, но он продолжал гнаться за мной, размахивая этой штукой, крошил кирпичи, так что только звон стоял. Тогда я подумал, что если мне удастся отобрать у него лом, мы хотя бы окажемся на равных. Тут зажглась лампа во дворе, его это на секунду отвлекло, и я решился. Ухватил лом и потянул на себя. Но он не сдавался. Потом он стал бить меня ногами. Он немного выше, чем я… ноги длинные… Было страшно больно. Я отпустил железяку и снова попытался спрятаться. Укрылся за трубой возле фонаря и вдруг увидел его. Он стоял совсем рядом и оглядывался вокруг. Я схватил его за щиколотки. Думал, если сумею его повалить… Но он упал назад, на спину, прямо под ним был фонарь…

Последние слова Эндрю произнес едва слышно. Его узкое красивое лицо побледнело при воспоминании о пережитом и сделалось мрачным. Он повернулся ко всем спиной, признание будто воздвигло стену между ним и остальными, оставив его в полном одиночестве. Повисло тяжелое молчание, и даже Кен и Хизер не решались его нарушить. Первым заговорил Барнаби:

— Итак, вы твердо убеждены, что это именно Райли отыскал у вас фотографию и совершил ту первую попытку вас убить?

Эндрю кивнул в знак согласия.

— И это он виновен в смерти вашего дяди?

— Полагаю, он имеет к этому какое-то отношение. Хотя затея с виски, пожалуй, вряд ли его ума дело.

— Я не могу в это поверить, — произнесла Мэй. — Это немыслимо, это страшно.

Биверсы энергично закивали, соглашаясь.

Барнаби перевел взгляд на Арно, который до сей поры хранил полное молчание. Он сидел возле незажженной плиты. Левую ногу, обмотанную многочисленными слоями бинта, он положил на табуретку, чтобы не тревожить рану. Его тело, все еще не совсем оправившееся от непривычной дозы спиртного, было напичкано болеутоляющими препаратами и противостолбнячной сывороткой. Его мозг, терзаемый сомнениями, был словно набит ватой. Он склонялся к тому, что Мэй не отвергла его ухаживаний и он ей не противен… Хотя все было очень непросто, и полной уверенности он все же не ощущал.

Внезапно он осознал, что его раздумьям мешает какой-то внешний раздражитель, который срочно требует к себе внимания. На него пристально смотрел старший инспектор. Смотрел, как показалось Арно, сурово и с осуждением. Арно стало нехорошо. Значит, все же это случилось. Как он и опасался.

— Простите, я не расслышал.

Теперь уже все они смотрели на него таким же взглядом, даже Мэй. Да-да, и Мэй тоже!

— Не пора ли уже вам рассказать всю правду, мистер Гибс? — во второй раз спросил его Барнаби.

— Почему вы мне это говорите? — Лицо Арно сделалось белым, как бинты на его ноге.

— Думаю, вы и сами знаете. — Барнаби выжидал, но Арно не произносил ни звука, и тогда старший инспектор заговорил снова: — Я спрашиваю потому, что вы так оберегали мальчика от меня, пытались помешать с ним поговорить, а когда я все-таки с ним беседовал, из кожи лезли, чтобы он себя не выдал. — Гибс продолжал молчать, и тогда Барнаби мягко сказал: — Рассказывайте, Арно. Теперь ему уже ничто не может навредить.

— Да, конечно, — печально проговорил Арно, — что верно, то верно.

Он поднял глаза на Эндрю и рассказал все как было, обращаясь именно к нему, что было в данных обстоятельствах вполне естественно.

— Я бы назвал смерть вашего дядюшки несчастным случаем, хотя суд, боюсь, со мной вряд ли согласится. Как я уже говорил, в день, когда это произошло, мы втроем собирались в город. Пока Учитель пошел за пальто для Тима, мы с мальчиком ставили в Зале Солнца свежие цветы. Внезапно до нас донеслись громкие голоса. Я выбежал на галерею, чтобы узнать, в чем дело. Учитель выходил из комнаты Тима, а за ним шел Джим. Они разговаривали на повышенных тонах. Меня это удивило, я ни разу не слышал, чтобы Джим повышал голос. У самой лестницы они остановились. Загораживая Учителю дорогу, Джим крикнул: «Я не позволю тебе это сделать! Я всем расскажу, всем и каждому!»

Тут Джим схватил Учителя за плечи, наверное, с намерением встряхнуть хорошенько. То, что произошло в следующее мгновение, случилось так быстро, что я ничего не успел предпринять. Раздался рев… только так я могу назвать этот звук, — и на галерею выскочил Тим. Он со всей силы оттолкнул Джима от Учителя. Джим опрокинулся на спину, покатился по лестнице вниз и сломал себе шею.

Во время своего рассказа Арно упорно смотрел в пол, но теперь он заставил себя поднять глаза на Эндрю и произнес:

— Он не мучился, хотя знаю, это слабое утешение.

— Да.

— Как только мы поняли, что Джиму уже ничем не поможешь… Клянусь, если бы оставалась хоть капля надежды, мы сделали бы все возможное!.. Тогда мы стали думать, как защитить Тима. Мы понимали, что полиция все равно будет вынуждена принять какие-то меры. Учитель думал, что Тима, вероятно, обвинят в непредумышленном убийстве и признают недееспособным, — кажется, так это у вас называется? В любом случае он мог оказаться в тюрьме, запертый в камере с ужасными типами, возможно, похожими на тех, что когда-то напали на него. Другой вариант не лучше: его поместят в больницу для умалишенных и годами станут накачивать транквилизаторами, и кругом будут одни сумасшедшие. А ему было всего двадцать три! И здесь он был так счастлив! — страстно выкрикнул Арно и уже спокойнее продолжил: — Мы думали, что если будем постоянно начеку, будем следить за ним днем и ночью, больше такое с ним не повторится. Теперь я понимаю, тем более после сегодняшних событий, что я поступил неправильно.

— Очень и очень неправильно, мистер Гибс. — Барнаби старался говорить спокойно, хотя в действительности очень сердился на Гибса, но еще больше — на себя самого. Когда он допрашивал Тима, то, стремясь быть мягче и не травмировать лишний раз, он не упоминал имени Учителя. Теперь, слишком поздно, он понял, что Тим, говоря о несчастном случае, имел в виду вовсе не убийство Крейги, а смерть другого человека, случившуюся раньше.

— Да-да, — еле слышно подтвердил Арно. Он готов был разрыдаться и стал искать носовой платок.

Барнаби смотрел на него без тени сочувствия. Он и сейчас понимал, что не станет выдвигать против Арно обвинения, но решил, что тому будет полезно помучиться денька два-три, а то и две-три недельки.