Новый дом был четко разделен на четыре зоны. Первый этаж: две большие комнаты-гостиные для интервью, консультаций и групповых занятий. Второй этаж: приемная, книжный киоск и библиотека. Третий этаж: общие процедурные кабинеты. Четвертый этаж: квартира с большой гостиной, крошечной спальней, душевой кабиной и удобной кухней.
В этой квартире жила Джанет. Помещение было специально перестроено и предоставлено ей бесплатно в обмен на двадцать пять часов административной работы в неделю. На самом деле Джанет трудилась гораздо больше, она буквально нашла себя в этой работе. Она принимала людей в красивой комнате с высоким потолком, где всегда было много цветов, и проявляла чудеса гибкости и предельной организованности, как капитан корабля. Она решительно отказывалась от платного помощника. На ее большом, покрытым кожей столе стояли компьютер и три телефона. На стене висели разнообразные объявления и расписания. Большой календарь был размечен портновскими булавками с разноцветными головками.
Самое удивительное для Джанет в ее новой роли было то, как легко она перешла в состояние естественной доброжелательности. Приветливо встречая людей, предлагая им различные курсы и методы лечения, она, конечно, играла роль. Настоящая Джанет (прежняя), которая стояла в стороне и частенько насмешливо качала головой, была на это не способна. Прежняя Джанет иронично посмеивалась, глядя на себя теперешнюю в твидовых юбках и скользких, в обтяжку, блузках, да и на новую стрижку тоже. Все эти изменения произошли благодаря тактичным усилиям Фелисити, которая полагала, что администратор в бесформенных вельветовых штанах и с доисторической прической не очень-то годится для офиса.
Джанет теперь довольно часто куда-нибудь выезжала. Когда она переехала в Лондон, то очень волновалась, выходя из дома, — боялась и в то же время желала встречи с Трикси. Слау был не так уж далеко. Когда она наконец-таки начала ходить по магазинам, каждый раз ей казалось, что она видит Трикси. Один раз в торговом центре она побежала за блондинкой в вязаном берете и не отставала от нее до тех пор, пока девушка, которая оказалась вовсе не Трикси, не пригрозила вызвать менеджера.
Однако ее волнение в предвкушении встречи со временем стало исчезать, и если она видела кого-то, кто отдаленно напоминал ее бывшую подругу, то отворачивалась и смотрела в другую сторону. Или даже переходила улицу, чтобы избежать встречи. Время положило разумный предел ее прежней зависимости. Джанет поняла, какой жалкий вид она, должно быть, имела, и вздрагивала при воспоминании об этом. Впрочем, она до сих пор считала, что судьба ее обманула, хотя в какие-то моменты даже была довольна своей жизнью.
Между ней и Фелисити стала возникать неуверенная, неловкая, но все более крепнувшая дружба. Время от времени они вели беседы, иногда очень долго, о философских вопросах, которые озадачивали Фелисити, а у Джанет не было никаких ответов на них. В конце весны они посетили театр под открытым небом в парке, а однажды Джанет предложила сходить на концерт в Королевском фестивальном зале. Она специально выбирала программу для подруги (это далось ей намного легче, чем если бы она исходила из своих предпочтений), ведь у Фелисити не было никакого знания классической музыки, а Джанет очень не хотелось разочаровать ее. Она была в восторге, когда Фелисити, послушав самые разные записи, с увлечением заговорила о Палестрини
[76]. А однажды вечером они ужинали на изящном балкончике Джанет, сидя в сгущающихся сумерках и слушая Короткую мессу
[77].
Внешне Фелисити очень изменилась. Она пополнела, ее волосы, измученные красками, теперь приобрели цвет олова и были уложены блестящей французской волной. Ее внутренние изменения, хотя и шли непрерывно, носили нерешительный и даже непредсказуемый характер. Но Мэй была рядом и всегда наготове, чтобы поддержать Фелисити, если та вдруг споткнется, что случалось довольно часто.
Они жили в двух шагах от дома под номером 76 в одном здании, которое тоже было приобретено на деньги от продажи Поместья. Сумма составляла более миллиона фунтов, четыреста тысяч из которых были надежно и толково вложены. Проценты от них шли на финансирование текущих дел, скромные зарплаты, разнообразные проекты и помощь в виде стипендий для тех, кто был финансово несостоятелен, а таких оказалось много. Все четыре члена коммуны пришли к единогласному соглашению, что, хотя распространение света их учения чрезвычайно важно, иногда крайне необходима и практическая помощь. Бывало, что это человеколюбие не получало признания, но их ответственный и добросердечный коллектив успешно преодолевал все невзгоды, которые, во всяком случае, были незначительными по сравнению с прошлыми.
В этом же доме у Арно была квартира с выходом в сад, в которой вместе с ним проживал элегантный черепаховый кот. Хотя кот был приблудным, он имел самые изысканные манеры — деликатные и утонченные. Арно назвал его Калипсо (номер два) в память о замечательной козе. В настоящее время она обитала на холмах Уэльса и с их высоты поглядывала особенно заносчиво.
Арно чувствовал себя очень счастливым. Иногда радость так переполняла его, что он чуть не лопался. К своему удивлению и облегчению, он обнаружил, что его витиеватое объяснение в безграничной любви не оттолкнуло и не испугало Мэй. И когда он, протрезвев, в отчаянном раскаянии пообещал взять обратно свое предложение и больше никогда, никогда не возвращаться к этому вопросу, в ответ услышал лишь кроткий упрек. Сначала Арно подумал, что любимая просто сочувствует ему из-за серьезной травмы, когда смычок ее виолончели пронзил его ногу. Но вскоре открылось, что вот уже некоторое время Мэй и сама к нему неравнодушна.
Почти год спустя, в день, когда наша история заканчивается, четыре человека собрались в вестибюле мэрии Челси. Фелисити в радужном платье до пола и Джанет, одетая в сиреневый шелк, с букетиком роз. Арно в своем лучшем костюме, наглаженном до сияющего блеска. А вскоре, излучая счастье, прибыла и невеста с непомерно большим букетом цветов всех мыслимых оттенков фиолетового.
В пенящейся облаком вуали, с венком из цветов апельсинового дерева она, словно мерцающий столп, проплыла по ковру и остановилась подле жениха. Арно задрал свежевыкрашенную хной бороду именно под тем углом, под каким это всегда делали триумфаторы.
Через пять минут дело было завершено. Все целовались со всеми, и жених, счастливый больше, чем в своих самых смелых грезах, вывел свою законную супругу поприветствовать мир. Мэй Каттл (звездное имя — Пасифика) навсегда стала Мэй Гиббс. И Валькирией — королевой сердца Арно.