– Полуфяйте, мерфкие карлики!
Водяной пар тут же превратился в лёд и сковал гномов в движении. Боевые выкрики смолкли, и только глазки злобно сверкали через слой льда. Хлюп довольно захихикал.
Флориан с Оскаром бросились к оставшимся гномам, которые пытались одолеть волка. Но вчетвером с Фенриром им было не сладить. При виде ребят гномы бросили верёвки и разбежались: двое направо, двое налево. Флориан погнался за теми, что ринулись влево, а Оскар – за двумя другими. И тут коренастый гном с длинной бородой и покрытым шрамами лбом развернулся. В руке он сжимал огромный, как лопата, молот!
Оскар и гном мчались друг на друга, как два товарных поезда, которые вот-вот столкнутся!
– Уаха-ха-ха-а-а! – вопил гном, раскручивая над собой молот.
– Ух-ху-ху-ху-у! – вопил Оскар – и вдруг, споткнувшись, хлопнулся гному под ноги и выпустил из рук меч. Лезвие распороло гному рубашку и ремень, но коренастый бородач лишь рассмеялся. Он уже занёс над головой молот – но тут его штаны поползли вниз, явив противнику серые трусы, которые когда-то были белыми.
Штаны ползли вниз всё быстрее – к коленям, затем к щиколоткам. Гном запутался в них и потерял равновесие, однако успел опустить молот.
Оскар закрыл глаза.
Глухой удар – бам!
И ещё один – бум!
Оскар ждал боли… Но ничего не произошло! Тогда он открыл глаза.
Прямо перед ним из земли торчал молот, а рядом распростёрся гном. Драчун лежал без сознания и мирно улыбался, на лбу у него вздулась большая шишка, отчего теперь гном напоминал единорога – уродливого бородатого единорога.
Ура! Оскар справился! Он одолел гнома! Пусть не в героическом бою, как ему бы хотелось, но всё же. А второй так вообще убежал, думал Оскар, но ошибался.
– Ты мне за всё заплатишь! – пророкотал мрачный голос. Второй гном захватил с собой не только топор, но и неважное настроение. Оскалившись, он замахнулся на Оскара топором.
– Ефли кто-то фа фто-то и фаплатит, так это ты! – Хлюп подоспел вовремя. Он схватил гнома за шиворот как котёнка и пару раз встряхнул. С гнома свалился сначала шлем, а потом и доспехи. Дракон отшвырнул побеждённого врага – гном сделал в воздухе тридцать два сальто и врезался в толстую ветку. Лишившись от удара чувств, он повис на дереве, словно груша.
Тем временем его приятель пришёл в себя. Он поднялся, натянул брюки, проковылял к приятелю-груше и грубо сдёрнул его с ветки. Когда тот очнулся, гномы ушли в чащу, пошатываясь, как пьяные матросы.
Оскар погрозил им вслед мечом:
– Получили?! Больше к нам не суйтесь!
И тут кто-то всхлипнул.
– Фло?
Мальчик склонился над Фенриром, размазывая по лицу слёзы. Лика, опустившись на колени рядом с волком, осматривала его раны. Хлюп с Гекато настороженно следили за каждым её движением. Старый волк лежал совсем неподвижно.
Оскар бросился к друзьям.
– Что с ним? – спросил он, но тут же увидел сам – задняя правая лапа Фенрира была вся к крови. Когда Лика попыталась осмотреть рану, волк застонал и задышал быстро и прерывисто.
Девочка наложила ему на лапу повязку из листьев:
– Налейте во фляги воды. Надо спешить, Фенриру помогут только лесные эльфы!
Друзья подобрали верёвки, которые бросили гномы, и устроили Фенрира на спине у Хлюпа. Фло прикрыл волка своей курткой, и они тронулись в путь.
Никто больше не беспокоился ни о воинственных гномах, ни о солдатах королевы Эльдер-Зарины. Нужно было поскорее пересечь пустыню. Лика ничего не сказала, но было ясно, что Фенриру совсем плохо.
Жуткое место
Златенбург, Бесконечный лес, Луженбуль, Белые всадники – всё это места опасные, но привлекательные. Не такой была Чёрная земля. Даже летним полднем пустыня оставалась унылой и безрадостной, точь-в-точь как урок математики у фрау Краузе.
Простиравшийся перед путниками пейзаж напоминал рубцеватую кожу мёртвого тролля. Даже ветер избегал этого места – ни дуновения, ни сквознячка.
– Раньше здесь рос чудесный лес, – сказала Лика, погладив Гекато по голове.
– Правда? – Оскару с трудом в это верилось, ведь сейчас тут не было ни единого признака жизни. – А что случилось?
– Золото.
– Здесь нашли золотую жилу?
Лика раскинула руки, словно желая обнять и утешить пустыню:
– Да. И вот что из этого вышло. – Она грустно покачала головой и пошла дальше.
Песок под ногами был такой горячий, что казалось, будто шагаешь по раскалённой плите. От каждого шага вздымалась пыль; она забивалась в нос, в рот и в глаза. Даже Хлюп, который обожал жару, стонал и жаловался:
– Ух, как фарко!
Солнце и вправду жарило вовсю – так, что перед глазами всё расплывалось.
Друзья давно выпили всю воду и мечтали, чтобы поскорее наступила осень.
Неожиданно земля перед ними пришла в движение: на ней вырос холм, который пошёл трещинами, словно крот пытался выбраться из-под земли.
Флориан придвинулся к Оскару:
– Разве здесь водятся кроты?
– Не знаю, может быть.
– Мамочки! Это не крот!
Из песка вынырнула костистая рука с длинными пальцами. Оскар попятился, но бежать было некуда. Вокруг всё одно и то же – холмы, сплошные холмы, из которых появлялись руки, плечи и шеи… без голов! Ни у кого из чудищ не было головы!
Безголовые существа выбирались на свет десятками, сотнями, целыми тысячами! Они были тощими, светлыми и сверкали, будто их вылепили из тумана пополам с лунным светом. Одни выбрались наружу до колен, другие до пупка.
– Это блеммии, – пояснила Лика, – их ещё зовут Безголовыми.
– Логично! – буркнул Флориан.
– Они опасны?! – испуганно спросил Оскар.
– Нет, им не до нас. Шагайте дальше.
Друзьям пришлось лавировать между тысячами блеммий, которые бродили по пустыне как лунатики, вытянув вперёд руки, толкались, падали, снова вставали и шли, спотыкаясь о песчаные холмы.
Путники словно петляли по запутанной лыжной трассе. Оскар и Фло передвигались по песку зигзагами, им страшно не хотелось задеть какого-нибудь Безголового. Вскоре блеммии упали на колени и вновь зарылись в песок. Через час их всех и след простыл.
В справочнике Гертруды Элеоноры Тряппенштик «Волшебные и заурядные существа» содержится следующее объяснение для путешественников и поваров: