Джонатан Стрендж и мистер Норрелл - читать онлайн книгу. Автор: Сюзанна Кларк cтр.№ 195

Он повернулся к чаше и вновь принялся рисовать таинственные знаки.

– Ну тогда хотя бы избавьте квартал от этой неестественной ночи. Ради меня. Ради нашей дружбы. Ради Флоры.

Рука Стренджа застыла, так и не закончив жеста.

– О чем вы? Какая неестественная ночь? Что в ней неестественного?

– Ради бога, Стрендж! Сейчас же уже почти полдень!

Стрендж на секунду замолчал. Посмотрел в черное окно, оглядел освещенную комнату, перевел взгляд на доктора Грейстила.

– Не имел ни малейшего понятия, – пораженно прошептал он. – Поверьте! Это не я!

– Кто же в таком случае?

Стрендж не ответил; он невидящим взглядом смотрел прямо перед собой.

Доктор Грейстил опасался, что дальнейшие расспросы относительно происхождения тьмы лишь разозлят волшебника, и спросил просто:

– Вы можете вернуть свет?

– Не… не знаю. – В ответе Стренджа прозвучала искренняя растерянность.

Доктор Грейстил пообещал зайти на следующий день, а в качестве лучшего лекарства порекомендовал крепкий здоровый сон.

Стрендж не слушал, однако, когда доктор повернулся к двери, схватил его за руку и прошептал:

– Можно один вопрос?

Доктор молча кивнул.

– Вы не боитесь, что она погаснет?

– Что погаснет? – не понял Грейстил.

– Свеча. – Стрендж показал на лоб гостя. – Свеча у вас в голове.

Тьма за окном с каждой минутой становилась все более угрожающей. Доктор и слуга молча пробирались по ночным улицам. Наконец, дойдя до западного конца площади Сан-Марко, оба вздохнули с облегчением: здесь начиналась обычная жизнь, полная дневного света и движения.

Доктор заговорил первым:

– Я решил не сообщать губернатору о состоянии его рассудка. Бог знает, что сделают австрияки. Пошлют солдат его арестовать или придумают еще что-нибудь похуже. Просто скажу, что сейчас он не может упразднить ночь, однако вовсе не собирается причинять городу зло – в этом я полностью уверен и рассчитываю в самом скором времени на него повлиять.

На следующее утро, когда взошло солнце, приход Санта-Мария-Дзобениго по-прежнему лежал во мраке. В половине девятого Фрэнк отправился за молоком и рыбой. Хорошенькая черноглазая крестьянка, торговавшая молоком с барки на канале Сан-Лоренцо, уже знала его и не скупилась ни на улыбки, ни на разговоры. Наполнив молоком кувшин, она сразу поинтересовалась: «Hai sentito che lo stregone inglese è pazzo?» (Слышали, что английский волшебник – сумасшедший?)

В рыбных рядах у Большого канала рыбак продал Фрэнку три кефали и едва не забыл взять деньги – настолько увлекся разговором с соседом. Обсуждали животрепещущую тему: из-за чего английский волшебник сошел с ума – из-за того, что англичанин, или из-за того, что волшебник?

На обратном пути Фрэнк увидел двух бледных монахинь, которые старательно терли мраморные ступени церкви. Те дружелюбно пожелали ему доброго утра и не преминули добавить, что собираются молиться за бедного сумасшедшего английского волшебника. Возле самого дома из-под сиденья гондолы вылез огромный белый кот, выпрыгнул на набережную и выразительно глянул на Фрэнка. Тот ждал, когда кот скажет что-нибудь про Джонатана Стренджа, но кот промолчал.

– Как такое могло произойти? – недоумевал, садясь в кровати, доктор Грейстил. – Неужели Стрендж выходил из дома и с кем-нибудь разговаривал?

Фрэнк не знал. Он снова отправился на улицу в надежде навести справки. Выяснилось, что сам волшебник не покидал своей комнатенки на верхнем этаже дома возле площади Санта-Мария-Дзобениго, однако вчера, примерно в пять вечера, лорд Байрон (а надо заметить, он единственный рассматривал Вечную Ночь как своего рода развлечение) нанес ему визит. Волшебник колдовал и болтал о свечах, ананасах, длящихся веками танцах и дремучих лесах, которыми заросли улицы Венеции. Вернувшись домой, Байрон поделился новостью с любовницей, квартирным хозяином и слугой. Все трое оказались людьми общительными, склонными проводить время в больших компаниях, и уже к утру круг посвященных стремительно расширился.

– О, разумеется! Лорд Байрон! Совсем забыл! – воскликнул доктор Грейстил. – Надо предупредить его, чтобы поменьше болтал.

– Боюсь, уже поздно, – резонно заметил Фрэнк.

Доктору пришлось в очередной раз согласиться с правотой слуги. Тем не менее он чувствовал, что должен спросить совета у кого-нибудь еще. А кто поможет лучше, чем близкий друг Стренджа? В тот же вечер, тщательно одевшись, Грейстил сел в гондолу и направился в палаццо графини Альбрицци. Графиня, умная и проницательная гречанка зрелых лет, написала несколько книг о скульптуре. Однако больше всего она любила давать convesazione, или вечера, на которых встречались и вели беседы модные и образованные люди. Джонатан Стрендж раз-другой бывал на ее приемах; доктор Грейстил до сего дня не считал нужным тратить на них время.

Гостя провели в изысканную залу с мраморными полами, расписными потолками и множеством статуй. Возле окна собрались дамы – они полукругом сидели вокруг графини. Мужчины сгруппировались у противоположной стены. Едва войдя в комнату, доктор почувствовал, что все взгляды устремлены на него. Некоторые гости даже не стеснялись показывать пальцем и что-то шептать собеседникам. Сомнений не оставалось – здесь тоже обсуждают поведение мистера Стренджа и опустившуюся на город тьму.

У окна в одиночестве стоял красивый невысокий мужчина с темными волнистыми волосами и полными, чувственными губами. У женщины такие губы были бы неотразимыми, в мужчине – просто необычными. И сложением, и тщательностью костюма, и цветом волос человек несколько напоминал Кристофера Дролайта – однако исключительно умного Дролайта. Ни секунды не сомневаясь, доктор Грейстил подошел ближе.

– Лорд Байрон?

Джентльмен быстро обернулся посмотреть, кто произнес его имя. Увидев скучного дородного англичанина средних лет, он не выразил ни малейшего восторга. Однако он не мог отрицать, что имя названо верно.

– Да?

– Меня зовут Грейстил. Я друг мистера Стренджа.

– А! – воскликнул его милость. – Тот самый врач, у которого дочь-красавица?

Теперь пришел черед доктора почувствовать неудовольствие, что один из самых знаменитых ловеласов Европы так говорит о его дочери. Однако он не мог отрицать, что Флора действительно красавица, к тому же сейчас было не до обид. Так что Грейстил сразу притупил к делу:

– Я был у Стренджа. Подтвердились мои худшие опасения – он повредился в уме.

– Да, – согласился Байрон. – Несколько часов назад я к нему заходил. Он не мог говорить ни о чем, кроме своей покойной жены и того, что на самом деле она не умерла, а заколдована. И вот он погрузился во тьму и занялся черной магией! Восхитительно, не правда ли?

– Восхитительно? – переспросил доктор. – Скорее прискорбно! Так вы думаете, тьму создал Стрендж? Сам он это отрицает.