Федор (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Борис Споров cтр.№ 40

Водки оказалось два фужера с небольшим остатком.

– Еще-то мне и нельзя: ведь и нянька, и слуга. – «Нет, меня не напоишь, я и трезвым могу подохнуть».

И заиграли желваки на скулах Лычки, точно туманцем озеро заволокло глаза. Он смотрел и ядовито щерился, наконец выругался и сказал:

– Нет, Серый, а мне маловато. – Открутил коньяк, налил фужер – выпил, налил еще фужер – и поставил бутылку на стол. – Не нести же домой, – по-собачьи злобно оскалился. – Ты что же думаешь: Лычка – дешевка?..

– Я ничего не думаю – я устал, – навалившись боком на стол, ответил Серый.

Разговор не вязался, более того, обоим был он в тягость, и оба это понимали.

– А я ведь к тебе доложить – машину взял.

И не сдержался Серый:

– Иномарку?! – как будто ахнул он.

– Нет, свою – «Ниву»… Под окнами стоит.

Поднялись из-за стола, но и тогда Серый предостерегся – пропустил вперед гостя… Действительно, под окнами стояла новенькая «Нива». Именно «Ниву» мечтал купить и Серый, теперь же предстояло эту мечту проесть.

Не успели сесть к столу, как в двери кто-то заскребся, попинал ногой прежде, чем открыть. Это был Петруша: испуганный, с широко раскрытыми глазами, он крикнул с порога:

– Папа! Мама упала – иди скорей! – и побежал назад, дробя по мосту и крылечку ботинками.

У Веры приспело время. Она сидела на полу, не в силах подняться. Федор осторожно поднял ее.

Вечером в 20 часов Вера родила четвертого сына, Мишу.

Вот тогда и надвинулись сумасшедшие дни. А началось с похолодания – в понедельник температура упала до пяти градусов тепла. Для апреля

это и ничего, но после необычных двадцати – холодно.

Федор кормил детей поздним завтраком, когда в окно звучно постучал Лычка. Подвязанный фартуком Федор вышел на крыльцо.

– Чего? – спросил нетерпеливо.

– Ты это, когда на работу выходишь? Месяц истек…

Будто специально выждав паузу, Серый рявкнул:

– Да никогда!

Лычка усмехнулся и удивленно вздернул плечи:

– Что, так и сказать, что ли?

– Говори как хочешь! Все – ни шага! – Федор махнул рукой и хлопнул дверью. Лычка сунул руку в сумку и выключил диктофон.

Малыши без матери в первый же день начали капризничать, и если бы не Петруша, расправлявшийся с ними строго и любезно, они и вовсе извели бы отца.

В роддоме все было в порядке – и даже тепло. Жена просила клюквенного морса и яблок – Федор побежал на рынок. Когда же возвратился домой, то пора было кормить детей обедом, а на второе ничего не сварено. Во дворе ревела Веселка – утром забыли подоить.

«Господи, – взмолился Федор, – помоги!» – Но это были только естественные хлопоты, с которыми хоть как-то, но можно было управиться.

В четверг утром у младшего заболело горлышко и поднялась температура. Надо было вызывать врача, потому что своих средств Федор не знал.

В тот же день он получил от жены тревожную записку: она сообщала, что в отделении появилась какая-то болезнь, могут закрыть на карантин, так что она будет просить, чтобы в пятницу ее выписали, а то и сына кормить запретят.

Утром в пятницу трава покрылась изморозью, похрустывала под ногами. Днем растеплило, хотя рваные тяжелые тучи так и волокло низко над землей.

«Проклятущий Чернобыль», – ворчали старухи.

С утра Федор переселил детей в свой, серовский, дом. А здесь вымыл в горнице полы, протер влажной тряпкой пыль; призвал соседку побыть с детьми и пошел за женой. И уже через час в Братовщину на машине привезли нового жителя. Еще из машины не выбрались, а дети с криками: «Мама!» – выбежали на улицу и едва не свалили ее с ног. А она смеялась и плакала от радости, и целовала детей в сопливые мордашки. Отец нес новорожденного, мать шла сзади и крестила их – так все гурьбой и ввалились в переднюю.

– Ма-ма, покажи-ка братика, – нараспев просил Петруша. И мать открыла братика.

– Ма-ленький…

– И желтенький…

– Мужик, красавец! – рассудил отец. – А в горницу, молодцы, не ходить. Там мама с Мишей будут. Договорились?

И закивали головенками – договорились.

– Господи, как дома-то хорошо, как будто век не была. Ладно хоть выписали, – болезненно улыбаясь, сказала Вера. – Феденька измучился, – и слезы, слезы покатились. – Затопи баню, мне хоть ополоснуться надо, я, ужас, какая…

Вымыли вдвоем Мишу, накормили – и в кроватку спать. Вымылась в бане Вера. Федор вымыл всех детей, хотя они и сопливились. В конце концов уже вечером он и сам попарился. На ужин сошлись у матери. И так было уютно, так тепло, так крепко пахло материнским молоком, что невольно подумалось Федору: вот и минули тревоги, впереди светлые дни. И он удачно скаламбурил:

Отмочила мама шутку —

Привезла домой Мишутку!

Смеялись, всем было весело.

В Страстную субботу Николка проснулся с температурой. Напоили травой, таблетками… Вечером Федор с Петрушей ездили в церковь к отцу Михаилу святить кулич, пасху и разноцветные яички – целых четыре десятка. В церкви Петруша и пожаловался, что болит голова. Спать он лег с температурой.

На Пасху было холодно, но разведрилось – выглянуло солнышко. С утра христосовались. Дети кричали: «Христос воскрес!» – и хлопали в ладоши, и висли на родителях. Радовались куличу, крашеным яичкам…

После обеда пустили на обкатку товарняк с лязгающими железными вагонами. Вряд ли, что поэтому, но Миша начал не во время просыпаться и плакать.

К вечеру небо очистилось, но на западе, где-то за аэродромом, как в засаду, залегли черные с проседью тучи.

После беспокойной ночи Вера почувствовала недомогание. «Ночь тяжелая, ничего», – решила она. Но к вечеру температура поднялась до 38,5. Началась рвота – так заболевали женщины в роддоме…

Утром все лежали в лежку. Федор сбегал в поселок, записал вызов детского и участкового врача. Врач нашла новорожденного в полном здравии, а троим сыновьям определила вирусное заболевание, но что за болезнь, как лечить – сказать не могла: антибиотики и больше витаминной жидкости. На вопрос:

– Как быть? Я ведь кормлю сына…

– Что ж делать – корми. Да у вас и корова – ответила детский.

Участковый врач приехала лишь вечером – на что-то ворчала, кого-то ругала, но даже диагноза болезни не могла поставить. Обещала приехать завтра, предварительно созвонившись с роддомом…

Ночью выпал снег. На зеленой траве, на листьях деревьев, на теплицах, под пленками которых зеленели кусты помидоров и огурцы ложились в плети, – всюду как будто сказочный снег.