Весь мир Фрэнка Ли - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Юн cтр.№ 45

– Все, мы это сделали! – говорю я.

– Да, мы сдали этот гребаный тест, и пусть горят в аду его обдолбавшиеся создатели! – добавляет Кью.

Мы недоуменно моргаем, услышав все эти ругательства.

Кью скрещивает руки на груди.

– Я хотел сказать, что на этот раз было очень легко, – уточняет Кью.

– Легче легкого, – слышу я женский голос.

К нам подошла Брит. На ней футболка с надписью: «Мы моемся мочалкой. А чем моется мочалка?» Классно. Мне нравится.

Я ее обнимаю и, поддавшись духу открытости, целую прямо у всех на глазах.

– Уединитесь где‐нибудь, – предлагает Найма.

– Да, снимите номер, – добавляет Пол.

Брит виснет у меня на плече. Ох, святой Киану Ривз из фильма «Маленький Будда» 1993 года, Брит Минз нравятся мускулы на моих плечах!

– Я только до сих пор сомневаюсь насчет вопроса об эволюции, – говорит Брит. – «Эволюция – это скорее не прямая линия, а кривая».

– А я выбрал быстрое движение и медленное, – заявляет Кью.

– А я – решение и реакцию, – говорит Амели.

– А я думаю, вопрос был с подвохом, – вставляю я.

– И что ты выбрал? – интересуется у меня Брит.

Она мне подмигивает. Видимо, довольна тем, как написала тест. Да мы все довольны тем, как написали его. Каждый из нас уверен в том, что получит более 1400 баллов, а это девяносто пятый процентиль. Все мы компенсировали посредственные результаты первого теста.

– Я выбрал «состязание и борьбу», – отвечаю я. – Потому что слово «состязание» предполагает спортивное соревнование на равных условиях. Но эволюция проходит не на равных условиях. Каждое существо может рассчитывать лишь на то, что дано ему от рождения. Некоторые существа рождаются большими, сильными и быстрыми. Некоторые – маленькими, медлительными или с мутациями. Невозможно изменить карты, которые сдала тебе судьба при рождении. Ты родился – и сразу попал. Стадо бросает таких животных. Хищники съедают их первыми. Эволюция – это не соревнование, это русская рулетка.

Упэшники уставились на меня, открыв рты. Я хлопаю в ладоши, чтобы как‐то разрядить обстановку, потому что своими словами нагнал серьезности.

– Так как вы собираетесь отмечать это событие? Пол, отвечай первым, а потом по часовой стрелке.

Пол:

– Буду играть в Pax Eterna!

Кью:

– Pax Eterna, малыш! До встречи в игре!

Они с Полом дают друг другу пять. Pax Eterna – это новая онлайн-игра, в которой… Да какая разница, что там.

Амели:

– А я, может, поеду в Замок Боба.

Пол:

– Круто. Можем все вместе поехать на моей машине.

Найма:

– А меня с собой возьмете? Я не умею водить. Ха-ха-ха!

Брит:

– А я буду тусить с моим парнем.

Я:

– Чем займемся?

– Да не важно, мне все равно, – нараспев отвечает Брит.

– Первый тест жестко подставил нас, – говорит Пол Олмо, – но мы отыгрались на втором круге. Давайте‐ка все сделаем хлопок единения!

Мы начинаем хлопать в ладоши. Сначала медленно, будто падают тяжелые первые дождевые капли, а потом все быстрее и быстрее, и вот уже это похоже на тропический тайфун.

– Isang bagsak! – восклицает Пол Олмо, и мы громко и одновременно ударяем в ладоши в последний раз.

Тропический ливень заканчивается раскатом грома.

* * *

«Ну что? – пишу я. – Как тест? Что подсказывает тебе интуиция?» – «Думаю, все супер, – отвечает Джо. – Пронесло. Что у тебя?» – «Тоже все ок. Только перенервничал. Но сегодня с тестом покончено, и жизнь продолжается».

«Здравствуй, колледж!» – пишет она.

Я усмехаюсь и откладываю телефон, потому что вижу, что ко мне подходит Брит. Она запрыгивает на низкую каменную стену, на которой я сижу, и трижды целует меня в шею.

– Чего смеешься? – спрашивает Брит.

– Просто щекотно, – отвечаю я.

Но на самом деле я до сих пор смеюсь от сообщения Джо. Мы с Брит ждем, пока ее заберет отец. Она просила его не беспокоиться, писала, что мы проведем остаток дня вместе, но ее папа был уже в машине, и он, видимо, единственный дисциплинированный человек на Земле, который не читает сообщения за рулем.

Я чувствую, что проголодался, и достаю из рюкзака круглое пирожное, завернутое в вощеную бумагу. Второе такое же я предлагаю Брит.

– Что это? – спрашивает она.

– Домашний марципан. Вчера кто‐то принес папе в Магазин целую кучу таких.

Я откусываю кусочек. Брит внимательно наблюдает за мной.

– А из чего он сделан?

– Понятия не имею. Просто ешь, не задавай лишних вопросов.

Я разворачиваю ее марципан, она откусывает кусочек, потом еще один и еще, и через пару секунд марципана как не бывало. Помолчав секунду, Брит спрашивает:

– Как твой папа?

Я чувствую укол совести, заглушить его удается не сразу. Брит, конечно же, видит, что я напрягся. Она прижимает бедро к моему бедру, давая мне этим понять: «Все нормально, я тебя уже давно простила». Я расслабляюсь. Язык тела – это круто.

– У него все хорошо, – отвечаю я и лезу за очередным марципаном. У меня их с дюжину. – Прикинь, он уже вернулся в Магазин. Правда, купил себе мягкий стул, чтобы не стоять за прилавком. Хоть так. Юху!

– Да, он любит себя побаловать, – смеется Брит.

Мы смеемся и болтаем ногами. Потом я чувствую, что моя улыбка становится какой‐то грустной. Я думаю: «Почему папа не занимается тем, что любит? Почему всю жизнь без отдыха работает в Магазине?» Но потом мне в голову приходит другая мысль: «А что папа вообще любит? У него нет хобби. Нет друзей. Может быть, все это ему заменяет Магазин?»

– Он странный человек. – Вот все, что я могу сказать в ответ.

– Просто вы с ним говорите на разных языках, – произносит Брит, разворачивая еще один марципан.

Брит Минз нравится марципан, надо запомнить.

– И я сейчас не про корейский и английский.

– А ты? Ты говоришь с родителями на одном языке? – спрашиваю я.

– Мне кажется, что все говорят на разных языках, – улыбается она. – За исключением нас.

– Мы понимаем друг друга без…

– Словаря, – говорит Брит.

– Иди сюда. – И я ее целую.

– Стой, я еще жую! – Брит проглатывает марципан и тоже меня целует.

Мы перестаем болтать ногами. Кажется, что вокруг все замерло. Ради этого ощущения стоит жить. Когда я открываю глаза, то вижу, что из‐за угла кто‐то за нами наблюдает. Это Джо. Она сводит глаза к переносице и целует воздух, а потом исчезает. Я фыркаю от смеха.