Джонатан Стрендж и мистер Норрелл - читать онлайн книгу. Автор: Сюзанна Кларк cтр.№ 205

Ему чудилось, будто он под землей, под английской землей. Прошли долгие годы – холод и дождь просочились сквозь него, камни сдавили его. В темноте и молчании он вырос вширь. Он стал землей, он стал Англией. Звезда смотрела на него и говорила с ним. Камни задавали вопросы, и он отвечал на их языке. Река струилась сквозь него, холмы набухали под его пальцами. Он открывал рот, и с его выдохом на землю приходила весна.

Ему чудилось, как в темном зимнем лесу он стал чащей. Деревья повсюду, бледный, робкий солнечный свет пробивался между колоннами стволов. Он посмотрел вниз. Юные ростки проткнули его тут и там, они проросли сквозь него, сквозь его руки и ноги. Глаза больше не закроются, ибо сучья проросли сквозь них. Насекомые вползали в уши, пауки вили паутину во рту. Он понимал, что долгие годы врастает в лес. Он знал лес, и лес знал его. Нельзя было отличить, где лес и где человек.

Тишина. Падал снег. Он вскрикнул…

Темнота.

Словно выныривая из темных глубин, Дролайт пришел в себя. Кто освободил его: Стрендж, лес или сама Англия? Дролайт не знал – осталось лишь ощущение их презрения. Древние духи покинули его. Его мысли и чувства вновь стали человеческими. Вспомнив, что ему довелось пережить, Дролайт ощутил дурноту. Он осмотрел свои руки и те места, сквозь которые только что пробивались ростки. Он был цел и невредим, но как же болели невидимые раны! Он всхлипнул и оглянулся на Стренджа.

Волшебник прислонился к двери, бормоча какие-то заклинания. Он ударил рукой по стене – камень вздыбился и обратился вороном. Птица расправила крылья и с хриплым карканьем взмыла в ночное небо. Стрендж ударил снова – и снова ворон поднялся в небо. Еще и еще, одна за другой птицы стремительно взмывали в небеса, пока их черные крылья не заслонили звезды.

Стрендж снова поднял руку…

– Лорд чародей… – выдохнул Дролайт. – Вы не сказали, в чем заключается ваше третье поручение.

Стрендж оглянулся, резко схватил Дролайта за шиворот и притянул к себе. Бедняга ощутил несвежее дыхание волшебника и впервые заглянул ему в лицо. Звездный свет отражался в яростных безумных глазах, в которых больше не было ничего человеческого.

– Скажи Норреллу, что я иду! – прошипел Стрендж. – А теперь ступай!

Дролайта не пришлось просить дважды. Он бросился прочь со всех ног. Ему чудилось, что вороны преследуют его. Он не видел их, но слышал, как бьются крылья, закручивая воздушные потоки за его спиной. На середине моста Дролайта ослепил солнечный свет. Пели птицы, раздавались голоса. Мужчины и женщины спешили по делам, вели неспешные беседы. И никакого колдовства – только привычный, обыденный мир, такой удивительный и прекрасный!

Дролайт промок до нитки, а погода стояла промозглая. Он оказался в незнакомой части города. Никто не предложил ему помощи, и довольно долго он потерянно блуждал по улицам, пока случайно не набрел на знакомую площадь и не добрался до таверны, где снимал комнату. К концу пути он окончательно ослабел. Раздевшись, Дролайт тщательно смыл с себя соль и улегся на узкую кровать.

Два дня Дролайт пролежал в лихорадке. Ему снилось неописуемое: Тьма, Магия, долгие века под холодной землей. Больше всего Дролайт боялся, что проснется под толщей земли или в зимнем лесу, распятый деревьями.

На третий день ему стало чуть лучше. Он торопливо оделся и отправился в гавань, где отыскал английский корабль, идущий в Портсмут. Дролайт показал капитану бумаги, которые дал ему Лассельс, подписанные двумя самыми именитыми банкирами Европы. В них обещалось щедрое вознаграждение тому, кто доставит Дролайта в Англию.

На пятый день Дролайт уже плыл домой.

Призрачный холодный туман накрыл Лондон. Стивену думалось, что мгла отражает призрачность и холодную печаль его теперешнего существования. В последнее время волшебные чары давили сильнее прежнего. Он забыл, что такое радость, воодушевление и покой. Чувства, которым удавалось пробиться к его душе сквозь магический туман, отравляли ее – Стивена терзали гнев, раздражение и досада. Непонимание и отчуждение между ним и его английскими друзьями возрастали с каждым днем. Пусть джентльмен – злой дух, Стивен не мог больше отрицать правоту его слов о гордости и самомнении англичан. Даже «Утраченная Надежда» казалась ему в такие мгновения убежищем от их высокомерия и злобы. Здесь Стивен не чувствовал себя обязанным извиняться. Только здесь его встречали как почетного гостя.

В тот зимний день ему случилось заглянуть на конюшню. К огромному удовольствию слуг мужского пола, сэр Уолтер купил недавно пару превосходных щенков английской борзой. Отлынивая от работы, мужчины стекались на конюшню, где с умным видом обсуждали охотничьи стати собак. Стивен понимал, что должен прекратить это безобразие, но ему было все равно, и когда лакей Роберт предложил дворецкому навестить щенков, Стивен и не подумал выбранить его, а покорно надел пальто и шляпу и отправился на конюшню. Он смотрел, как Роберт и конюхи склонились над щенками, и чувствовал, что от остальных людей его отделяет толстое мутное стекло.

Неожиданно все слуги выпрямились и вышли из конюшни. Стивен вздрогнул. По опыту он знал, что последует дальше.

И он появился, озарив тесное сумрачное помещение сиянием шевелюры. Голубые глаза сверкали, переливался зеленый сюртук. Джентльмен с волосами, как пух на отцветшем чертополохе, искрился весельем. Он и мысли не допускал, что Стивен не рад встрече. Джентльмен, как и слуги сэра Уолтера до него, восхитился борзыми щенками и призвал Стивена разделить с ним радость. Он обращался к собакам на их языке, а они ластились и радостно повизгивали, словно в целом мире для них не было никого дороже.

– В тысяча четыреста тринадцатом году довелось мне гостить у молодого короля Южной Англии, – начал джентльмен свой рассказ. – Король, великодушный и отважный правитель, представил меня своему двору. Он отозвался обо мне весьма лестно, упомянув о моих обширных королевствах, рыцарских добродетелях и прочая и прочая. Однако один из его придворных невнимательно слушал поучительную и хвалебную речь. Вместе со своими спутниками он продолжал смеяться и злословить. Как ты понимаешь, я был оскорблен подобным обращением и преисполнился желанием научить наглеца манерам. Назавтра он охотился на зайцев у опушки Хэтфилдского леса. Мне в голову пришла удачная мысль обратить людей в зайцев, а зайцев – в людей. Сначала гончие разорвали хозяев, после чего зайцы – в обличье людей – жестоко отомстили своим былым преследователям-гончим. – Джентльмен замолчал, ожидая похвалы собственной находчивости, но не успел Стивен вставить слово, как он вскричал: – Неужели ты не чувствуешь?

– Что, сэр? – спросил Стивен.

– Все двери дрожат!

Стивен посмотрел на двери конюшни.

– Да не эти! Я говорю о дверях между Англией и неведомым. Кто-то пытается открыть их. Кто-то говорит с Небом, и этот кто-то – не я! Кто-то приказывает Камням и Рекам, и это не я! Кто посмел? За мной!

Джентльмен схватил Стивена за руку, и они словно взмыли в небо, как если бы в мгновение ока очутились на вершине горы или очень высокой башни. Конюшня исчезла, и перед глазами Стивена замелькали пейзажи. Лес мачт, толстых, как древесные стволы, сменился серым зимним морем и накренившимися под ветром парусниками, море уступило место городу с торчащими шпилями и великолепными мостами. Как ни странно, Стивен совершенно не ощущал движения. Казалось, мир проплывал под их ногами, в то время как сами они оставались неподвижными. Мелькнули заснеженные горы – крошечные люди копошились внизу, добывая руду. Гладкое, словно стеклянное, озеро в окружении темных холмов сменилось равниной с городами и речушками, разбросанными, словно детские игрушки.