Сколько золота в этих холмах - читать онлайн книгу. Автор: Си Памжань cтр.№ 34

Они смотрят на нее, их доброта гнетет, как и погода. Люси хочет рассказать о том, как стояла на плато, о самородке – маленьком солнце в ее руке. Она прикусывает губу, все еще прикидывая, что ей сказать, когда входит хозяин шахты и здоровается с учителем. Потом он замечает Люси.

– Ты, – говорит он, подходя. – Твои родители еще не собрались? Твоя мать сказала мне, что вы можете уехать в любой день.

– Вероятно, это какое-то недопонимание, – говорит учитель Ли, движением руки отгораживая Люси от хозяина шахты, словно защищая ее. – Люси – моя лучшая ученица. Она никуда не едет. Я поддерживаю связь с ее матерью.

Люси, проглотив слюну, говорит:

– Сэр, мне нужно сказать вам кое-что. Наедине, пожалуйста.

Ба требовал, чтобы все они хранили тайну, но ма разрешила Люси сказать учителю, что они уезжают на следующей неделе, но ни слова – о золоте. Люси на крыльце рассказывает ему про корабль, и лицо учителя искажает гримаса.

– Я думал, твоя мать с бóльшим вниманием отнесется к твоей учебе. У нас прекрасные результаты, Люси.

– Она благодарит вас.

Лучше не упоминать, чтó ма говорила о школах за океаном, которые получше здешних.

– Одной недели не хватит для завершения моего исследования. Ты знаешь, как важна эта монография. Хотя, может быть, если бы пришла твоя мать и дала еще и свои ответы…

Люси отрицательно качает головой. Ничто не может отвлечь ма от созерцания земли за океаном. Учитель еще раз говорит о непродуманности такого шага, и Люси кусает губу. Она согласна с ним. Но она не может объяснить происходящее надлежащим образом, не упомянув про золото.

– Ты можешь идти, – говорит наконец учитель. – Вся работа, которую мы проделали, теперь стала бесполезной. – В его голосе слышна горечь. – Ты понимаешь, что я удалю тебя из истории – незаконченная глава не имеет смысла. И еще, Люси: на этой неделе тебе уже не имеет смысла приходить в школу. Если вы уезжаете – уезжайте.

* * *

Всю неделю дом вверх дном – идет подготовка к отъезду, внутри такой же хаос, как и снаружи. Одежда и лекарства разбросаны по комнате, как и игрушки Сэм, инструмент ба, одеяла для ребенка, разорванные и перешитые в пеленки куски материи, три зачитанные книги сказок, которые отстояла Люси, хотя ма и говорила, что там будут новые и получше.

Ба приходит с мешками муки и картошки. Припасы на дорогу до порта, а потом, когда ребенок родится, – припасы на корабль.

– Бу гоу ^[65], – говорит ма. – Где солонина?

– Остальное мы купим на побережье. Цены подскочили. Часть дорог на восток затоплена. Джим просит втридорога.

– Мы можем позволить себе купить еще немного, – говорит ма, поднося руку к животу. – Что для нас несколько монеток? Ребенок…

– Люди начинают задавать вопросы.

Это заставляет ее замолчать.

– Не знаю, откуда они узнают, – говорит ба, трогая револьвер. Для охоты сейчас слишком влажно, но он чистит оружие каждый вечер. Иногда даже два раза на день, он сидит у двери и напрягается при любом звуке. – Один человек спросил меня сегодня, куда я собираюсь…

– Сьяо син ^[66], – говорит ма, прикасаясь к его руке.

Она кивает в сторону Люси и Сэм. Ба смолкает. В этот день шепоток в хибарке не затихает до самой ночи, журчит, как дождь на жестяной крыше.

* * *

Они не должны оставить никаких следов. Отпечатки их ног в грунтовой дороге смоет дождь, свои бельевые веревки они забирают с собой, их огород остается – пусть потонет или сгниет. Этот дом отдадут другой шахтерской семье, а может быть, вернут сюда кур. Что уж говорить – ни этот дом, ни эта земля никогда им не принадлежали. Сезон дождей смоет все отпечатки, следы подошв, волосы, ногти, отметины, жеваный карандаш, погнутую сковороду, нарисованного тигра, голос, историю.

Новый ужас охватывает Люси, когда она слышит разговоры о том, как дождь смягчает землю, как разбухают ручьи, охлаждается воздух. Перед ее мысленным взором все время возникает картинка: их семью вышвыривают из дома – так ма выплескивает из ведра грязную воду после мытья посуды. Какое свидетельство их пребывания на этих холмах останется, когда они уедут отсюда?

Нет, она наверняка может оставить что-нибудь после себя. Что-нибудь такое, что сохранится.

И потому Люси утром, в день отъезда, выскальзывает из дома одна. Впереди долгий день: ма и Люси должны упаковать то, что еще не собрано, а ба и Сэм – в последний раз пройтись по золотому полю. А в путь они все отправятся вечером, под покровом темноты. Так безопаснее, сказал ба, хотя это и казалось странным: ведь дороги полны неожиданностей и напитаны водой.

Люси направляется в то место, о котором не знают ба и Сэм, а теперь оно держится в тайне и от ма. Она крепко сжимает что-то в кулаке, перепрыгивая через разбухший ручей к тропе учителя. Яркая крупинка среди серого дня. Крохотный кусочек золота.

Она его не украла. Она только хочет показать его учителю. Он ведь безразличен к богатству – отказался от денег своей семьи. Он ученый, который ценит свидетельства. Она подарит ему эту золотую песчинку вместе с новой информацией для его монографии – информацией о части западной территории, не описанной ни в одной другой книге. Он сможет сохранить мертвое озеро – и их семью – на бумаге.

В верхней части тропинки она останавливается. За ночь здесь распустилось целое поле маков.

«Золотистые» – так некоторые люди называют эти маки, но Люси видела настоящее золото, а эти цветы куда богаче. Она срывает один мак, другой. Она соберет букет, и учитель похвалит ее вкус. Она, двигаясь по полю, видит фигуру, с хлопком двери появившуюся из дома учителя, фигура идет на негнущихся ногах назад, всем своим видом излучая ярость: не светловолосый учитель, а человек с темными вихрами, торчащими из-под низко надвинутой шляпы, может быть, хозяин шахты или Джим. Или даже кто-нибудь из шахтеров приходил побираться. Люси спешит прочь, вниз по склону, к кустам бакхариса, за которыми можно спрятаться. Она зацепляется ногой за камень, невидимый среди цветов.

Медленно, медленно, а потом все быстрее она падает. Вниз по склону, перекатывается, сворачивается в клубок, но это плохо защищает ее. Земля набивается в рот, дышать вдруг становится мучительно трудно. Падение останавливается. Рот и подбородок горят от боли. Она переворачивается на спину, перед глазами у нее туман. Это что – фигура приближается к ней? Чтобы помочь ей встать? Последнее, что она видит наверняка, – это раскачивающиеся лепестки у своей щеки.

* * *

Она приходит в себя некоторое время спустя. Вкус меди. Подбородок и язык онемели. Она поворачивает голову направо, налево. Видит собственную руку, вытянутую.

Пустую.