Социальный интеллект. Новая наука о человеческих отношениях - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Гоулман cтр.№ 131

Вывод оказался однозначным: эмоциональная связь – дружба или любовь, например – между представителями враждующих сторон делает людей терпимее к группе партнера. Например, если в детстве вместе играли представители разных групп, то, как правило, это делало людей иммунными к предрассудкам в дальнейшей жизни. Это показали в одном исследовании с участием афроамериканцев, у которых в детстве товарищами по играм были белые (несмотря на то, что тогда они учились в разных школах из-за официальной расовой сегрегации). То же самое происходило при апартеиде у сельских жительниц африканерского происхождения, завязывавших дружеские отношения с прислугой другого цвета кожи.

Важно, что исследования временных характеристик дружбы, разрушающей межгрупповые барьеры, показали решающую роль близости в нейтрализации предрассудков. Однако чисто случайные контакты на улице или работе малоэффективны, если вообще существенны, в деле изгнания враждебных стереотипов ^[724]. Петтигрю убежден, что главный фактор здесь – сильная эмоциональная привязанность. Со временем теплые чувства, которые один человек испытывает по отношению к другому, распространяются на всех “Них”. Например, если дружат представители европейских сообществ с напряженными межгрупповыми отношениями – скажем, немцы с турками, французы с североафриканцами, британцы с выходцами из Вест-Индии, – то такие друзья менее предвзято судят и о другом сообществе в целом ^[725].

“Вы можете по-прежнему придерживаться общепринятого стереотипа в отношении той группы, но он больше не будет связан с сильными негативными чувствами”, – сказал мне Петтигрю.

Важнейшую роль непосредственных контактов в предупреждении формирования предрассудков подтвердили исследования, проведенные в Германии Петтигрю и его немецкими коллегами. “Восточные немцы в среднем питают больше предубеждений против всех групп – от поляков до турок, – чем жители бывшей Западной Германии, – утверждает Петтигрю. – Например, акты насилия против меньшинств чаще совершаются на территории бывшей Восточной Германии. Когда мы изучали лиц, арестованных за подобные деяния, мы обнаружили две вещи: они были в высшей степени заражены предрассудками и практически никогда не контактировали с группами, к которым питали такую безграничную ненависть”.

“В Восточной Германии, даже когда коммунистическое правительство принимало в страну большие группы кубинцев или африканцев, их старались держать подальше от местного населения, – отмечает Петтигрю. – А в Западной Германии представители разных групп дружили десятилетиями”. Соответственно, команда Петтигрю обнаружила такую закономерность: чем больше немцы контактировали с представителями меньшинств, тем более дружелюбно они относились к этим меньшинствам в целом ^[726]. Когда “Оно” становится “Ты”, “Они” превращаются в “Нас”.

Но как же быть с имплицитными предубеждениями – скрытыми стереотипами, ускользающими от радаров даже тех, кто искренне считает себя свободным от такого груза? Разве они не имеют значения? Петтигрю относится к ним скептически.

“Группы часто даже по отношению к себе придерживаются каких-то стереотипов, широко распространенных в их культуре, – замечает он. – Я, например, шотландец, мои родители были иммигрантами. Стереотип утверждает, что шотландцы – скупердяи. Но мы просто оборачиваем его, называя себя бережливыми. Стереотип остается, а его эмоциональная валентность меняется”.

В тестах на скрытые предубеждения выявляют когнитивные категории человека, которые представляют собой голые абстракции, не окрашенные чувствами. В стереотипе же, как утверждает Петтигрю, важна именно его чувственная тональность: само по себе содержание стереотипа значит гораздо меньше, чем связанные с ним эмоции.

Учитывая высокую напряженность и даже насильственный характер некоторых межгрупповых отношений, беспокойство по поводу скрытой предвзятости может показаться роскошью, пригодной лишь для мест, где грубые предрассудки уже затерлись и больше не проявляются откровенной ненавистью. Когда группы конфликтуют открыто, в расчет принимаются только эмоции. Если же группы как-то уживаются, ментальные остатки неприкрытых предрассудков имеют значение лишь в той мере, в какой они потворствуют малозаметным проявлениям предвзятости.

Исследования Петтигрю показывают, что поддержание негативных чувств по отношению к группе предсказывает враждебные действия намного достовернее, чем муссирование нелестных стереотипов о “Них” ^[727]. Даже после того, как люди из враждующих групп завязывают дружеские отношения, некоторые стереотипные представления у них остаются. Но дружеские чувства согревают – и это все меняет. “Теперь они мне нравятся, хоть я и придерживаюсь привычного стереотипа, – рассуждает Петтигрю. – Скрытые предубеждения могут оставаться, но если мои эмоции изменятся, поменяется и поведение”.

Мозаичное решение

Чтобы защититься от бурных межгрупповых конфликтов в большой манхэттенской школе, старшеклассницы из Пуэрто-Рико и Доминиканской Республики объединились в собственную клику. Но в этой тесно спаянной группе время от времени вспыхивали ссоры между двумя фракциями – доминиканской и пуэрториканской.

Однажды случилась драка между двумя девочками, когда пуэрториканка поставила на место доминиканку, указав ей, что она слишком задается для такой недавней иммигрантки. Эти девочки стали смертельными врагами, расколов внутригрупповое единство.

В школах по всей Америке ученики все чаще оказываются в этнически разнородных коллективах, которые становятся все пестрее и пестрее. В этом новом глобальном микрокосме стандартные категории дискриминации – то есть принципы разбиения на “Мы” и “Они” – постоянно меняются ^[728]. Старые категории вроде белых и темнокожих уступили место более дробным и тяжелее различимым. Например, в упомянутой манхэттенской школе разграничение проходит не только между афроамериканцами и латинос, но и между азиатами – например, между “китайцами, рожденными в Америке” и “китайцами, только сошедшими с корабля”. Учитывая перспективы иммиграции в США в ближайшие десятилетия, в этой многослойной этнической смеси с умножением числа внутренних и внешних групп многообразие “Нас” и “Их” будет только расти.