И смолкнет звон мечей - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Бернадская cтр.№ 25

— Кто знает, быть может, после этого турнира он увенчает себя славой, и мы посвятим его в рыцари! — не унимался король. — Как думаешь, Гвен?

Гвен улыбнулась словам дядюшки, не сводя глаз с Эдварда Вэнса. На сей момент в одном мысленном списке Гвен — тех, кого она не выберет в мужья ни под каким предлогом — значилось уже довольно много имен, а имя молодого лорда Атласного края, граничащего с Восточным берегом лорда Эксбери, пока что оказалось первым и единственным в другом списке — тех, чьи предложения Гвен непременно рассмотрит, принимая решение.

При этой мысли ее взгляд невольно метнулся в сторону трибун для участников, на самый верх, и встретился с серыми глазами капитана Грейва. Ее сердце вдруг учащенно забилось: он наблюдал за ней и наверняка заметил ее реакцию на победу молодого лорда Вэнса. И хотя внимание большинства мужчин на этом турнире — как зрителей, так и участников — было так или иначе приковано к ней, ее самолюбию все же льстило, что Грейв не сводит с нее хмурого взгляда.

Отчего он так мрачен? Волнуется перед битвой? В глубине души Гвен знала ответ… и этот ответ вновь взволновал неведомые ей доселе чувства.

Она заставила себя оторвать взгляд от Грейва и улыбнулась королю.

На ристалище выходил следующий участник.

Грейву пришлось занять неудобное место на трибунах за широкой деревянной опорой, поддерживающей навес. С такой позиции ему плохо было видно леди Ройз, однако так он мог укрыться от глаз Ледяной Скалы и других северян из Зазимья, сидевших на нижних рядах: Грейв не хотел быть узнанным.

Тем не менее, ему удалось увидеть достаточно, чтобы жгучая ревность — теперь он не сомневался, что душу день за днем глодала именно она — смогла захватить его целиком. Он едва удержался от того, чтобы не покинуть трибуны, не вскочить на коня и пустить его в галоп, оставляя далеко позади и турнирное поле, и замок Волчье Логово, и его прекрасную хозяйку, которая в один прекрасный день может стать королевой, а после окончания турнира наверняка объявит о своей помолвке… Переводя гневный взгляд с выскочки Вэнса, строящего медовые рожи леди Ройз, на нее саму, прямо-таки сияющую лучезарной улыбкой, глядя на этого смазливого юнца, он до хруста сжимал кулаки и чуть не вывернул самому себе челюсть, скрежеща зубами, но все же удержался от позорного бегства.

Он случайно поймал мимолетный взгляд Гвендолин и понял, что куда бы он снова ни сбежал, каким бы именем себя ни назвал, от себя самого не сбежит, и память — жестокая память — навсегда останется с ним. Рисковать своей честью еще раз, нарушив данное им обещание? Ну уж нет. Он пройдет этот турнир от начала до конца, чего бы ему это ни стоило, передаст леди Ройз из рук в руки новоиспеченному жениху, попросит освободить его от службы и вновь уедет куда глаза глядят — быть может, куда-нибудь на юг. Только он и его верный конь, чтобы никто не смог помешать ему в одиночестве лелеять горечь и неутоленные желания.

После обеда, поданного сразу же после первой части турнира, зрители вернулись, чтобы насладиться вторым туром рыцарских боев, продлившимся до самого вечера. Среди победителей этого дня вновь звучали имена Майлза Кроу, Лесли Вудса, Герберта Мейера и еще нескольких рыцарей из гвардии Волчьего Логова. Сам Грейв наконец позволил своему гневу вырваться наружу и без труда преломил копье о щит рыцаря из Междуречья. Он не изменил своему решению остаться в шлеме и после победы, лишь выразил глубоким поклоном уважение зрителям, а особенно королю и прекрасной хозяйке турнира. Покинув турнирное поле, он переоделся в шатре с помощью оруженосца, оставил ему указания о размере желаемого выкупа от проигравшего рыцаря за доспехи и коня и вновь помчался в замок. Оказавшись в своих покоях, велел слугам подать вина, заперся внутри и пил, пытаясь изгнать из воображения прекрасное лицо леди Ройз, улыбающееся сопляку Вэнсу.

Упившись до тошноты, он рухнул на постель и проспал до утра тяжелым, беспокойным сном, в котором его опять мучили кошмары. Он снова летел верхом на коне навстречу своему турнирному сопернику, но в самый последний момент каким-то неведомым чувством сумел определить, что не рыцарь скрывается там, под броней, а его возлюбленная Кристина… Он хотел отвести копье, но древко будто налилось свинцом, а руки почему-то окаменели и не слушались его. Он с ужасом заметил, что копье в его руке — не затупленное турнирное, а самое настоящее, боевое, и целится острием прямо в сверкающие латы Кристины. Еще рывок — и Грейв кричит что есть силы, пытаясь удержать коня, но его копье вонзается прямо в женскую грудь, словно доспехи сделаны не из металла, а из тонкого пергамента. А в следующий миг он видит пятна крови, расползающиеся по светлой броне…

Кристина медленно и безмолвно падает с лошади, и Грейв наконец-то обретает возможность шевелиться — спешивается одним прыжком, подбегает к любимой, сдергивает с головы шлем… и видит бледное лицо Гвен. Она хрипит, силясь что-то сказать, вздрагивает в конвульсиях, кровь толчками выходит из полураскрытых губ, а изумрудные глаза, распахнутые в удивлении, смотрят, смотрят, смотрят…

Криком он разбудил и самого себя, и, наверное, добрую половину замка, поскольку утром на него настороженно косились слуги, а лекарь Филипп язвительно осведомился о его самочувствии.

Ежедневная пытка началась снова: он вернулся на турнирное поле, занял место на трибуне, украдкой из засады впиваясь жадным взглядом в единственное женское лицо, и умирал от ревности, видя многообещающие улыбки, адресованные кому угодно, только не ему.

* * *

Наконец настал последний день турнира. С утра должны были состояться финальные бои между участниками, затем герольду предстояло объявить победителей, каждому из которых полагалось выбрать Королеву Любви и Красоты и вручить ей венок из цветов.

Финал начался с состязания лучников, и счастливый победитель, рыцарь из мелкого землевладения с Южного берега, без колебаний возложил венок из королевских белых лилий на голову прекрасной леди Гвендолин.

Затем бой продолжили мечники — среди дворян, не посвященных в рыцари, бой выиграл сын лорда Окольных земель, высокий, статный и плечистый, как и все северяне, и также выразил желание увенчать своим венком из пурпурных маргариток чело леди Ройз. Грейв заметил недовольство знатных молодых девушек и женщин, приехавших едва ли не со всего королевства: все они считали несправедливым, что оба венка достались одной и той же женщине.

Когда Грейв в черных, расписанных красными языками пламени доспехах вышел на поле, чтобы дождаться своей очереди, он обратил внимание, что леди Ройз вновь сменила венок, которым ее короновали, а красная бархатная подушка у ее ног пестрела разномастными цветами.

Сквозь прорезь в забрале Грейв наблюдал за тем, как преломилось копье лорда Вэнса, в то время как копье его противника скользнуло по щиту, лишь оцарапав герб с изображенной на нем виноградной лозой на голубом поле. Юнец пошатнулся в седле — настолько сильным оказался удар, — заставив трибуны ужаснуться, однако сумел-таки удержаться, к бурному восторгу публики.