Весь мир Фрэнка Ли - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Юн cтр.№ 2

В прошлый раз она приезжала домой два года назад. Это было на День благодарения. Она как раз попала на Сборище. Семья Чанг тогда принимала гостей, была их очередь. Я не очень понимаю, почему Ханна тем вечером решилась на этот шаг: «Я нашла парня. Он тот самый». Она достала телефон и продемонстрировала фотку Майлза маме с папой и всем остальным.

Ханна будто наложила на всех в комнате заклятье молчания. Повисла гробовая тишина. Прошла одна долгая минута перед тем, как экран телефона автоматически погас. Мама с папой пошли к двери, обулись и взглядом показали, что нам нужно последовать за ними. Мы ушли, не сказав ни слова (всем и так все было понятно). На следующее утро Ханна исчезла – улетела к себе в Бостон на четыре дня раньше, чем планировала. Только через год, когда без Ханны прошло шесть или семь Сборищ, Элла Чанг осмелилась тихонько сказать, что от Ханны «отреклись».

А жизнь продолжалась. Мама с папой просто перестали упоминать Ханну. Они вели себя так, как будто она переехала в какую‐то страну, в которой нет современных средств связи. Когда я пытался заговорить о Ханне, они буквально – буквально – отводили глаза и замолкали до тех пор, пока я не переставал говорить о своей старшей сестре. И через некоторое время я сдался и перестал упоминать ее имя в их присутствии.

Ханна вела себя примерно так же, как родители. Она все реже отвечала на сообщения – сначала раз в день, потом через день, потом раз в неделю и так далее. Вот как происходит отречение. Это не смертный приговор, вынесенный на каком‐то семейном трибунале. Отречение – это пренебрежение, которое все время усиливается. Ханна отреклась от родителей, потому что они отреклись от нее. Я это прекрасно понимаю. Но я‐то от нее не отрекался и не собираюсь. Это страшно – смотреть, как исчезает из твоей жизни дорогой тебе человек.

Я много говорю о Ханне с Кью. Кью – мой лучший друг. Ну а я, соответственно, его лучший друг. Я очень благодарен Кью за его терпение: могу себе представить, каково ему слушать про то, как мои мама с папой отвергли парня с таким же цветом кожи, как у самого Кью. Полное имя Кью – Кью Ли. Он Ли, и я Ли, мы словно братья, только от разных матерей – кореянки и афроамериканки.

Его родители, мистер и миссис Ли, совершенно обычные люди, и они, кажется, так и не поняли, почему у них родился такой мегаботан. У Кью есть сестра-близняшка по имени Эвон. Она такая красивая, что на нее смотреть больно. Эвон Ли просто ангел.

Имя Кью ничего не означает, и это не сокращение. Просто Кью. Пару месяцев назад, на свой восемнадцатый день рождения, Кью решил сменить имя. Вообще‐то родители дали ему имя Уильям.

Вилли Ли. «Вилли Ли, Вилли Ли, а у тебя там извилистый…» – дразнили его. Короче, хорошо, что ты сменил имя, Кью.

Как и большинство ботанов, мы с Кью в свободное время смотрим малоизвестные фильмы, играем в видеоигры, занимаемся деконструкцией абсурдностей этой реальности и все в таком духе.

Мы о девчонках практически не говорим, потому что похвастаться, в общем‐то, нечем. Мы никогда ни с кем не встречались. В бурные воды отношений с девчонками я заплыл впервые, когда случайно поцеловал Джину Как-Ее-Там. Мы тогда только стали старшеклассниками и играли в бутылочку, только вместо нее использовали шариковую ручку. Нам надо было поцеловать друг друга в щечку, но мы с Джиной промахнулись и соприкоснулись губами. У-у-у-у-у-у!

Вскользь коснуться темы девчонок мы можем, только когда сидим на берегу озера Надежды. Озеро Надежды находится в торговом центре «Вестчестер». Это крупнейший ТРЦ в округе Ориндж. Вход в этот торговый центр по каким‐то непонятным мне причинам запирают только хорошо за полночь, когда все его магазины уже давно закрылись. Ночью это пустое, безмятежное апокалиптическое пространство, и, похоже, никто в Южной Калифорнии не знает об этом прекрасном месте.

Почти триста тысяч сияющих квадратных метров пустынного молла патрулируют всего два охранника. Их зовут Камилла и Оскар. Они знают нас с Кью и понимают, что у нас с ним не свидание, что мы всего лишь два парня со странным представлением о том, как убивать время.

Озеро Надежды – это фонтан в хрустальном атриуме «Вестчестера», возле флагманского магазина Nordstrom. Низкая конструкция из полированных деталей, по‐модернистски соединенных под разными углами. На бортике модная медная табличка с надписью: «Не пить – техническая вода». А над фонтаном, под высоким наборным потолком из стекла, раздаются ломаные аккорды безымянных джазовых композиций. Я называю этот фонтан озером Надежды, потому что надеюсь, что если буду достаточно часто исповедоваться у него и делать ему подношения, то из его сияющих вод явится девушка и протянет мне руку.

Мы с Кью сидим по‐турецки на бортике фонтана из камня шоколадного цвета. И наблюдаем за тем, как в верхнем восьмиугольном бассейне пузырится вода, а потом переливается через каменный гребень и стекает вниз по расположенным в шахматном порядке ступенькам в другой бассейн, дно которого усыпано блестящими монетами. Я лезу в свой рюкзак из армейского магазина, достаю милейший диктофон размером не больше пульта от телевизора и записываю низкий и густой, как сироп, гул воды с сочным звуком периодически всплывающих и лопающихся пузырей. Практически готовый гитарный риф. Я выключаю диктофон, убираю его обратно в рюкзак и поворачиваюсь к Кью.

– Какой должна быть идеальная женщина? – спрашиваю я. – Ты первый.

Кью кладет подбородок на кулаки:

– Идеальная говорит по крайней мере на двух иностранных языках.

– И?

– Практически профессионально играет на гобое, – добавляет он.

– Да ладно, Кью, – говорю я.

– Днем преподает в одном из лучших вузов страны, а по ночам танцует балет.

– Полагаю, что этот список не имеет никакого отношения к реальности, – заявляю я.

– Да ладно, мечтать не вредно, – отвечает Кью.

Мне плохо его слышно из‐за белого шума, который стоит у озера Надежды. Наверное, именно поэтому здесь так легко говорить про идеальных девушек и другие подобные вещи. Ты будто говоришь сам с собой, только вслух и перед другом.

– Твоя очередь, – говорит Кью.

Я думаю. Перед моим внутренним взором проходит сотня лиц, каждое из которых по‐своему красиво. Тысячи комбинаций и возможностей. Если внимательно присмотреться, то в каждом из этих лиц есть что‐то милое. В жизни часто такое случается. Однажды я разрезал пополам луковицу и обнаружил, что кольца внутри сложились в идеальное сердце в самой серединке. А еще один раз…

– Фрэнк, – говорит Кью, – чтобы говорить, надо открывать рот.

– Ну-у-у, – отвечаю я. – Я думаю.

Кью смотрит на меня выжидающе.

– Наверное, она должна быть доброй. Это главное качество.

Кью приподнимает брови:

– То есть не должна быть подлой. Я тебя понял.

– И она должна меня смешить, – добавляю я.