Краткая история всего - читать онлайн книгу. Автор: Кен Уилбер cтр.№ 68

И, таким образом, Дух, впервые в истории эволюции, посмотрел вашими глазами и увидел глобальный мир — мир, который децентрирован от «меня» и «моего»; мир, который требует заботы, участия, сострадания и приверженности; Дух, который разворачивает свою внутреннюю ценность и значимость, но вместе с тем и Дух, который возвещает о себе лишь только голосом тех, кто достаточно смел, чтобы стоять в мироцентрическом пространстве и защищать его от более низких и поверхностных задействований.

В.: Это имеет прямое отношение к морально-нравственной позиции. Я имею в виду, что именно поэтому данная стадия называется постконвенциональной, разве нет? Тогда как конвенциональная нравственность социоцентрична, постконвенциональная мироцентрична и основывается на принципах универсального плюрализма, или глобальной толерантности и справедливости.

К. У.: Да, все верно.

В.: Это то же самое, что и мультикультурализм?

К. У.: Пожалуй, нам нужно в этом смысле быть очень осторожными. Мультикультурализм и вправду подчеркивает культурное многообразие и всеобщую терпимость. Но это позиция вехи 5, которая весьма редка, весьма элитарна и весьма труднодостижима. Просто взгляните на всю ту территорию, которую нам пришлось пересечь, дабы добраться до мироцентрической позиции!

Итак, сами вы, вполне возможно, и вправду развились от эгоцентрической перспективы к этноцентрической и затем мироцентрической, а значит, с легкостью поймете, что всем индивидуумам должны быть предоставлены равное внимание и равные возможности, независимо от их расы, пола или вероисповедания. С данной позиции универсального плюрализма вы доподлинно мультикультурны и постконвенциональны. Проблема же состоит в том, что большинство индивидуумов, к которым вы относитесь с позиций всеобщей заботы, не разделяют с вами вашего универсализма. Они все еще донельзя эгоцентричны и этноцентричны. Так что вы распространяете универсальную заботу на тех, кто абсолютно неспособен ответить вам тем же.

А посему типичные мультикультуралисты оказываются в ловушке весьма причудливых противоречий. Можно начать с того, что они заявляют о своем неэлитизме или антиэлитизме. Однако способность к постконвенциональному и мироцентрическому плюрализму является очень редким и очень элитарным достижением. Одно исследование показало, что лишь 10% американского населения действительно достигают этой высокоразвитой стадии. Стало быть, мультикультурализм — это очень элитарная позиция, которая, в свою очередь, заявляет о своей неэлитарности. Иными словами, она начинает лгать о своей собственной идентичности, и это выводит ее на очень скользкую дорожку.

В.: Например?

К. У.: Мультикультурализм и вправду включает очень благородное побуждение относиться к людям равным и справедливым образом, исходя из децентрированной и мироцентрической перспективы (в том смысле, что все равны), но затем он смешивает эту высокую позицию с тем фактом, что достижение этой очень высокой позиции встречается крайне редко. Мультикультурализм игнорирует тот путь, который потребовалось пройти, чтобы до нее добраться. Игнорирует процесс развития, который в первую очередь-то и позволил ему принять позицию универсального плюрализма, и затем распространяет плоды этого развития на индивидуумов, которые сами не добрались до нее и которые, как следствие, всецело готовы взять вашу милую универсально-плюралистическую позицию и вытереть о нее свои ноги.

Вследствие этого мультикультуралисты естественно, но запутанно утверждают, что мы должны относиться ко всем индивидуумам и всем культурным движениям как к совершенно равным явлениям, ибо ни одна позиция не лучше, чем другая. Они в итоге неспособны внятно объяснить, почему необходимо избегать нацизма или ку-клукс-клана. Если мы действительно мультикультуральны и выступаем за многообразие, то как же мы можем исключить нацистов? Разве не все равны?

Ответ, конечно же, таков: нет, не все позиции равны. Мироцентрическое лучше, чем этноцентрическое, которое лучше, чем эгоцентрическое, ибо у них больше глубины, чем у предыдущих стадий. Нацисты и ку-клукс-клан являются этноцентрическими движениями, основывающимися на определенной мифологии расового превосходства, и, с мироцентрической перспективы, мы выносим о них суждение как о более низких позициях.

Но наш типичный мультикультуралист не может позволить вынести подобное суждение, ведь он запутался в своем полном отрицании различий между отдельными моральными позициями: коль скоро все позиции равны, то нельзя выносить никаких суждений! (Это типичная позиция «антииерархизма» крайних постмодернистов.)

И, стало быть, в итоге происходит следующее: они, как правило, становятся совершенно нетерпимы ко всем, кто с ними не согласен. Они знают, что придерживаются благородной позиции — что отчасти так и есть, — однако из-за непонимания ими того пути, которым они добрались до этой позиции, они просто пытаются насильно впихнуть свое воззрение в глотку всем остальным. Дескать, все равны! Ни одна моральная позиция не лучше другой! Долой иерархии! И вот мы наблюдаем этот порочный круг нетерпимости во имя терпимости, цензуры во имя сострадания, полиции мыслей «мы лучше вас знаем» и бездумной политкорректности, когда куча элитистов пытается объявить вне закона элитизмы всех остальных. Это было бы довольно забавно, если бы не было столь печально на самом фундаментальном уровне.

В.: Так, значит, это имеет отношение к патологии данной стадии?

К. У.: Данной стадии и следующей, верно. Как только вы начинаете быть мироцентричными, как только вы начинаете тщательно изучать свою культуру и, быть может, дистанцировать себя от ее социоцентрических или этноцентрических предрассудков, обретая свою собственную автономную позицию, как только вы всё это делаете, то кем именно вы становитесь? Без всех этих старых и удобных ролей кто вы? Каким образом вы можете сформировать свою идентичность? Чего вы хотите от жизни? Кем вы хотите быть? В любом случае — кто вы такой? Эриксон назвал это «кризисом идентичности», и это, по-видимому, центральное «расстройство» или «недомогание» этой вехи развития.

И мультикультуралисты находятся в массивном кризисе идентичности. Поскольку их официальная позиция состоит в том, что любого рода элитизм — это плохо, и поскольку их действительная самость на деле, по определению, элитарна, то им приходится лгать о своей действительной самости, им приходится ее скрывать, искажать, представлять в ложном свете.

Посему они переходят от заявления, что ко всем нужно относиться справедливо и неэтноцентрично, к заявлению, что вообще нельзя ни о ком выносить суждений и что все моральные позиции равнозначны. За исключением, конечно же, их собственной позиции, которая превыше всех остальных в мире, где ничему не положено быть превыше чего-либо другого (ой-ой-ой!). Стало быть, у них элитарная позиция, которая отрицает собственный элитизм. Они лгут о собственной действительной идентичности. У них ложная система самости. Это и есть кризис идентичности.