Вести о Япан-острове в стародавней России и другое - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Ермакова cтр.№ 29

4

Если говорить о следующих по времени предшественниках елисеевского обзора японской литературы, то на очереди будет японский раздел «Истории всемирной литературы» 1877 г. ^[159] Здесь уже выражен иной философский взгляд на иностранные культуры и литературы. По мнению составителя, «наука и искусство могут быть более или менее общие у различных племен, так как научные истины и понятие о прекрасном составляют достояние всего человечества, в литературе же высказываются особенности каждой нации» ^[160].

Теоретической предпосылкой тома является существование такого явления, как «всемирная литература», принимаемое как аксиома. Во вступительной статье автор, вслед за Белинским, называет предметом истории всемирной литературы «развитие человечества в сфере искусства и литературы», где в единую линию, например, оказываются связаны индийский эпос, гомеровский эпос и романы Вальтера Скотта. Процесс литературного развития видится как единый и глобальный, поэтому все без исключения явления литературы оказываются важными для рассмотрения.

Составитель пишет, что такого рода литературоведческий труд с образцами произведений всех стран мира «будет первым опытом в этом роде, немного их и в европейской литературе».

В этом движении мирового литературного духа Япония мыслится как страна, вступившая в новую, блистательную эпоху, однако, как говорится в энциклопедии, современные (мэйдзийские) реформы «молодого микадо» еще не успели оказать влияния на литературу, поэтому в основном речь в очерке идет о японской средневековой литературе с опорой на сведения, почерпнутые из тех же авторитетов — т. е. Титсинга и Ремюза, и более новых — Дикинса, Рони, Клапрота, Фюре и др. Помимо «Манъёсю», «Хякунин иссю», подробной истории Оно-но Комати и японских исторических хроник позднего Средневековья здесь излагаются также японские легенды из нововышедших книг «Столица тайкуна» Ротерфорда Алькока и «Живописная Япония» Эме Ломбера ^[161]. Кроме того, рассказывается о сравнительно новых японских книгах — романе Рютэй Танэфико, популярного писателя эпохи Эдо, «Шесть ширм в образах преходящего света» (вероятно, по переводу на немецкий 1847 г. венского синолога и японоведа Августа Пфицмайера) ^[162], а также о новых переводах — фрагментов из «Гейкэ-моногатари» в исполнении Ф. Турретини, изданных в Женеве в сборнике «Атсумэ-Гуса». «Гейкэ-моногатари» излагается довольно подробно, так же как и содержание драмы «Сорок семь лонинов». (Имена и заглавия мы везде привели в орфографии оригинала, однако понятно, что по правилам ныне принятой транскрипции Танэфико надо читать как Танэхико, Гейке как Хэйкэ, а лонин как ронин.)

Эта «История всемирной литературы», как явствует из заявлений автора, ставила целью прежде всего полноту и представительность «памятников художественного творчества человеческого ума» в планетарном масштабе. Автор, по всей видимости, отвергал концепцию заведомого превосходства одних литератур и заведомой неполноценности других. Его позиция — глобально историческая, концептуальная, он обозревает литературную историю как единую территорию, охваченную единым процессом, имеющем целью «развитие» ^[163]. Впрочем, и здесь впереди в этом процессе оказывается Европа. Критик же находится при этом на вознесенном над всеми наблюдательном пункте, близком, сак сказали бы теперь, к местонахождению «Абсолютного Означаемого».

Период с 80-х г. XIX в. до 20-х г. XX в. вообще, как это ни покажется странным нынешнему японоведу, буквально изобиловал публикациями разного рода, относящимися к японской литературе. Это время гораздо богаче, чем, например, 30-е годы XX в. или даже 50-е. Многочисленны публикации в различных журналах, но немало и книжных изданий, причем помимо работ, так сказать, общепопулярного характера велико было и число переводов — не только с западных языков-посредников, но и непосредственно с японского. При этом через западные работы к концу XIX в. уже утвердилось представление о японцах как о «народе со страстной любовью к прекрасному» ^[164].

«Широкий» российский читатель к тому времени при желании способен был уже собрать немалую библиотеку на русском языке, касающуюся Японии и, в частности, японской литературы. Появилось немало русских и переводных книг, дающих «общекраеведческие» сведения о Японии или написанных как путевые заметки, куда по традиции включались и сведения о литературе, порой с пересказом отдельных сюжетов. Особую, по-своему примечательную часть этой книжной культуры составили книги, появившиеся в связи с Русско-японской войной и трактующие военные качества японцев как отдельную ипостась этого народа.

Издания рубежа веков по японской литературе можно насчитывать десятками и найти среди них много неожиданного — например, повесть «Принцесса Лучезарная» (т. е. «Такэтори-моногатари») в «Ниве» за 1899 г., № 16, легенда «Рыбак Урашима» (Урасима) (СПб., 1890), переводы «Кодзики» в очерке Г. Генкеля «Боги Японии» 1904 г. (с немецкого) или сатирический роман Вкути-ген-итиро (т. е. Фукути Гэнъитиро) «Обзор мира. Картинки из жизни Токио» (с японского), высмеивающий моду на все иностранное в послемэйдзийский период и действительно довольно смешной даже для современного российского читателя.