История Балкан. Болгария, Сербия, Греция, Румыния, Турция от становления государства до Первой мировой войны - читать онлайн книгу. Автор: Невилл Форбс cтр.№ 37

События, последовавшие за Манцикертом, наложили особую печать на империю. Лишившись Анатолии, поддержки ее правящего класса и местной армии, империя перестала быть самодостаточной; и защитники с запада, к помощи которых она прибегла, были, во всяком случае, настолько же опасны для нее, как и враги с востока. Жестокий режим сельджуков в местах паломничества в Сирии (и Палестине) вызвал глубокое возмущение в латинской Европе. На западе вновь сгустились грозовые тучи. Предвестниками бури были авантюристы из Нормандии, которые вначале служили ромеям в качестве наемников в Южной Италии. Затем они изгнали своих работодателей, лишив их последнего плацдарма на полуострове. Это случилось приблизительно в то же время, когда произошла битва при Манцикерте. Совершая набеги через пролив Отранто, норманны вышли к стенам Салоник. Их корабли, базируясь на Сицилии, рыскали по всему Эгейскому морю. На протяжении XI в. норманны совершали разведывательные экспедиции и были проводниками латинских христиан в 1-м Крестовом походе 1096–1099 гг. Сбор крестоносцев происходил в Константинополе, и власти империи вздохнули с облегчением, когда их поток схлынул и устремился дальше на восток. Но волны Крестовых походов накатывали одна за другой, и империя пала во время четвертого по счету. В 1204 г. к Константинополю подошла венецианская флотилия с войсками крестоносцев на борту, и городская крепость была взята. Крестоносцами было разграблено больше сокровищ древней эллинской культуры, чем погибло когда-либо от рук арабов или славян.

С падением столицы империя погрузилась в хаос. Венеция и Генуя, итальянские торговые города, разбогатевшие на трофеях Крестовых походов, захватили контроль над Средиземным морем, который прежде, с тех пор как император Никифор усмирил Крит, осуществляла империя. Венецианцы и генуэзцы овладели всеми стратегически важными пунктами на побережье Эгейского моря и основали «экстерриториальную» коммуну в европейской части Константинополя у залива Золотой Рог. Тем самым они смогли монополизировать торговлю на Черном море. Латиняне утратили господство над Константинополем, так как их опереточные правители Латинской империи в течение века были изгнаны пришедшими им на смену ромейскими династиями. Они продолжали держаться за еще свободные от турок небольшие области Анатолии. Но в самых южных ромейских провинциях Европы латинское доминирование было не столь эфемерным. Замки латинян, более заметные, чем памятники Эллады, все еще во множестве венчают высокие холмы Греции, и их французские названия вносят особое своеобразие в географические наименования страны. Здесь, на юге империи, было подлинное столпотворение. Бургундские феодалы, каталанские кондотьеры и флорентийские банкиры сменяли друг друга во власти в герцогстве Афинском. В это же время французские властители княжества Ахайи то враждовали со своими родственниками-вассалами на западе Пелопоннеса, то отражали вторжения ромейских деспотов на юге и востоке. В дополнение к всеобщей анархии неромейское население во внутренних областях Балканского полуострова восприняло падение Константинополя как сигнал сбросить иго империи. В тылу столицы болгары восстановили свое царство. Романоговорящие влахи Пинда спустились с гор на равнины Фессалии. Аборигены албанцы, повернутые спиной к Адриатике, загнали славян в угол; они доказали свою жизнеспособность, посылая на юг многочисленные воинские отряды, которые поступали на службу враждовавших друг с другом князьков. Благодаря своей отваге албанцы завоевали обширные области в континентальной части Греции, где албанские названия местностей и по сей день по распространенности уступают только славянским. Юго-Восточная Европа вновь оказалась на грани социального распада, и конвульсии продолжались до тех пор, пока они не были подавлены жесткой рукой турок-османов.

Сельджукский султанат с центром в Антиохии, находившийся под постоянными ударами крестоносцев, прошел путем всех империй. Один из его осколков проявил совсем не характерную для Востока способность к органическому росту. Эти процессы происходили на крайней северо-западной оконечности Анатолийского нагорья, вблизи азиатского побережья Мраморного моря. Это государство было основано одним из тех турецких правителей, которые пришли вместе со своим племенем из-за Окса (Амударьи). Его сын Осман консолидировал государство, раздвинул его границы до городов на побережье; его подданные стали называться по его имени – турки-османы. В 1354 г. берега узкого пролива Галлиполи перешли в руки османов, став мостом для завоеваний в Европе. Первыми были сокрушены Сербия и Болгария. Войска, спешившие им на помощь из Венгрии и Франции, понесли катастрофическое поражение ^[85], которое только укрепило престиж Османской империи. В самом конце XIV в. османский султан перенес свою столицу в Адрианополь ^[86], и Османская империя стала самой могущественной державой на Балканском полуострове.

В Константинополе, после того как Латинская империя прекратила свое существование, династия Палеологов правила неким подобием империи почти двести лет. В 1453 г. столица пала в результате осады войсками султана Мехмеда П. Завоеватель до своей кончины успел уничтожить все ромейские и латинские княжества от Пелопоннеса до Трапезунда, которые существовали в виде анклавов и нарушали целостность Османской империи. При его преемниках волна османских завоевательных походов прокатилась за полвека по всей Юго-Восточной Европе, пока не была остановлена на суше в пригородах Вены (1526). На море, в условиях, когда мощь Венеции угасала, османы захватили у рыцарей-иоаннитов Родос (1522). Ромейский народ, расколовшийся на множество частей при распаде империи, воссоединился вновь в XVI в. под игом турок.

Даже в Темные века Греция не находилась в столь отчаянном положении, как теперь. Жизнь продолжала теплиться в греческих городах, но из столицы Константинополя Мехмед II изгнал всех христиан и заселил город турками из Анатолии. Греческие купцы, естественно, получили бы неоспоримые преимущества от изгнания итальянцев из Леванта, если бы одновременно османские власти не дали прибежище евреям, изгнанным из Испании. Сефарды обосновались в Константинополе, Салониках и других центрах торговли Османской империи. Их предприимчивость и численное превосходство делали их в торговле более опасными соперниками греков, чем венецианцы или генуэзцы.

Изгнанному из городов греческому населению приходилось надеяться, чтобы выжить, только на свое крестьянство. Но никогда его не угнетали так, как при власти османов. Фискальные требования султана составляли только часть налогового бремени. Не дававший крестьянам вздохнуть поземельный налог, который собирали безответственные откупщики натурой, то есть в неденежной форме, остался в наследие от Восточной Римской империи. И хотя вдобавок к нему взималась особая подушная подать, которую султан обязал платить всех христиан, высокая эффективность и надежность работы налоговых органов, возможно, компенсировала тяжесть дополнительных поборов. Содержание армии Османской империи также легло тяжелым бременем на греческий народ. Костяк армии османов составляла кавалерия феодалов. Так же, как и в Средние века в Западной Европе, все владевшие феодом, или «тимаром», который им выделил сюзерен, обязаны были служить. Бей или ага, владевший богатейшими деревнями на равнинах Мессинии и Фессалии, называл их своим именем, чтобы напомнить крестьянам в будущем, что их христианские предки когда-то работали на земле в качестве крепостных у мусульманина-тимариота. Но султан, в отличие от западноевропейских властителей, современников его правления, был недоволен иррегулярными войсками; и для подготовки солдат, фанатично преданных исламу, заставлял крепостных греков поставлять к его двору пятую часть всех родившихся младенцев мужского пола каждый четвертый год ^[87]. Подразделения янычаров были основаны при третьем поколении османской династии и стали важным фактором ее военных успехов. Никогда ни одна нация не использовала жизненную силу другой в столь прямой и грубой форме. И до тех пор, пока сохранялся институт подобной «подати мальчиками», греческая нация не могла стать на путь выздоровления и обретения самой себя после стольких перенесенных ею ударов.