История Балкан. Болгария, Сербия, Греция, Румыния, Турция от становления государства до Первой мировой войны - читать онлайн книгу. Автор: Невилл Форбс cтр.№ 35

Греческое население накрыли волны славянского потопа. Некоторые укрепленные города держались до конца, Адрианополь на Марице продолжал прикрывать Константинополь; Салоники в устье Вардара (Аксьоса) выдерживали осаду в течение двух столетий. Уцелели расположенные южнее Афины, Коринф и Патры. Но под их стенами бушевал людской водоворот – то были чужеземные завоеватели. Славяне овладели всей равнинной территорией и, переправившись через Коринфский залив, расселились по всему Пелопоннесу. О том, насколько глубоко они пустили здесь свои корни, свидетельствуют сохранившиеся по сей день славянские названия мест; а это по крайней мере одна треть всех наименований – деревень, рек и гор в Европейской Греции. Они встречаются и в отдаленных районах, и в самых посещаемых местностях. В качестве примера достаточно привести следующие названия: Цимова и Паница на полуострове Тенарон, Цунана и Крисафа в Лаконии; Димицана, Каритена и Андрицена в центральной части Пелопоннеса и Востица на его северном побережье; Добрена и Капрена в Беотии; Воница в заливе Арта (Амвракикос); Кардица на Фессалийской равнине.

С приходом славян тьма, словно занавес, опустилась на греческую историю. Перед нашим взором проносятся через Анатолию арабские войска, славянские орды переправляются через узкий Босфор. Но флот империи дежурит в ее водах, и тройное кольцо обороны вокруг Константинополя не дает противнику приблизиться к городу. Затем два столетия спустя потоп спадает, тьма рассеивается, и греки снова появляются в истории. Но спектакль, разыгрываемый перед нами, совершенно нам незнаком, и большинство старых вех сметено временем.

К середине IX в. имперским властям снова удалось привести к покорности Пелопоннес, где теперь проживали уже три народа. Большинство земель занимали ромеи-христиане, лояльные властям, но в холмистой местности между рекой Эвротас и горами Тайгет и морем поселились два непокорных славянских племени, которые все еще пребывали в состоянии варварства и поклонялись своим славянским языческим богам; а на полуострове Тенарон укрывались общины, которые продолжали называть себя языческим именем «эллины» и не знали других богов, кроме Зевса, Афины, Аполлона и других греческих языческих. Эллины и славяне не должны интересовать нас, это были исчезающие меньшинства. Империи быстрее удалось уничтожить их индивидуальность, чем заставить платить налоги. Будущее было за ромеями.

Их язык не был языком Рима; он развился из койне древних греков, на котором были написаны Септуагинта ^[80] и Новый Завет. Широкое хождение этих книг после победы христианства и наступления Средневековья, когда они были единственной духовной поддержкой народа, способствовало тому, что язык, на котором они были созданы, распространился на удивление широко. За исключением Цаконии – скалистого побережья между мысом Малея и Нафплийским заливом (в заливе Арголикос) – все другие диалекты греческого языка вымерли. Все диалекты современного языка вышли из разнообразных видов койне. Границы их распространения не соответствовали границам, отделявшим дорийцев от ионийцев. Хотя язык ромеев имеет свои корни в койне, он так же не похож на него, как современный итальянский на язык св. Августина и Цицерона. Древнегреческий язык имел только тоновое ударение, которое позволяло измерять качественное соотношение слогов и даже формировать основу метрической системы. В языке ромеев тоновое ударение преобразовалось в силовое, как и в английском, которое разрушило качественное соотношение между ударными и неударными слогами; последние совсем исчезли в окончаниях слов, а гласные звуки стали менее акцентированными. В IX в. это новое произношение дало начало новой поэтической технике, основанной на ударении и рифме, которая впервые проявила себя в народных песнях и балладах (самые ранние произведения в этой технике получили название «городские» стихи, потому что они появились в Константинополе, который остался «городом» для ромеев-греков с тех пор, как Средние века сделали его прибежищем их цивилизации), а потом были эксперименты с самыми разнообразными формами, как и в английской поэзии.

Скромные начинания новой литературы стали в один ряд с начатками нового искусства. Каждый, кто посещал Афины, обязательно осматривал три крошечные церкви, построенные в эпоху первого возрождения (старый храм Афинской митрополии, Капникарея и церковь Св. Феодоры), и, сравнивая их с редкими донорманнскими храмами Англии, видел в них жизненную силу греческой архитектуры. Строительным материалом церквей послужили обработанные мраморные блоки разграбленных языческих памятников. При возведении стен эти блоки чередовались с рядами кирпичной кладки. Вокруг центрального большого купола ставили более мелкие главы. Крестово-купольная система храма являлась полной противоположностью стилю «вертикаль – горизонталь» древнегреческих построек, ныне лежащих в руинах, на Акрополе.

Первые памятники архитектуры ромеев коренным образом отличаются от памятников эллинов. Изменения в языке и эстетических взглядах не столь важны в сравнении со сменой религии. Эллин был язычником, ромей – христианином. Эти новые определяющие характеристики подкреплялись также традицией. Победившей Церкви требовалась внутренняя организация, которая и сложилась за короткое время. Образцы для этого уже были, их дала имперская бюрократия. Каждый ромей должен был сохранять верность Церкви, начиная от епископов и митрополитов и вплоть до Константинопольского патриарха. В IX в. произошло административное отделение западноевропейской церкви от восточноримской, что неизбежно привело к расхождению в догматике, а затем вылилось в схизму между православным христианством на востоке и католицизмом латинского мира на западе.

Православная церковь имела значительное культурное влияние на своих адептов в империи. Официальным языком Священного Писания, Символа веры и богослужебных книг продолжал оставаться койне древних греков. Благодаря этому вышедшему из употребления языку ромеи могли читать непревзойденную древнегреческую литературу. Большой корпус эллинистической литературы погиб в Средневековье, когда человек ежедневно боролся за выживание, но около трети величайших произведений величайших авторов удалось сохранить. Ныне это наследие, тщательно собранное, включено в антологии и энциклопедии. Монастыри были надежным убежищем, где оригиналы этих произведений, или их списки, хранили, изучали и переписывали.

Православная церковь связывала прошлое с настоящим, но еще важнее была ее роль в деле сохранения империи. В этом вопросе также были утеряны основополагающие ориентиры. Прекрасная система римского права оказалась слишком умозрительной и сложной для мира, находившегося в стадии распада. Век спустя, уже при императоре Юстиниане, после окончательной кодификации права к его помощи обращались все реже; и кодекс был заменен упрощенным судопроизводством, которое было так же пронизано положениями Моисеева законодательства, как текст Нового Завета полон гебраизмами. К тому же очень часто применяли варварское Lex Talionis (Закон возмездия, при котором возмездие по силе равно преступлению). Административное управление, введенное императором Августом и детально разработанное императором Диоклетианом, было забыто. Военные округа были единственной территориальной единицей, пережившей Темные века. Но продолжала существовать традиция порядка. В армии прекрасно сохранились римская дисциплина и материальная часть, и военные округа стали основой возрождавшегося государственного управления. Широкое применение в ГХ в. латинского (римского) оружия и технических приспособлений, пусть и при наличии греческого бюрократического аппарата, свидетельствовало о преемственности с прошлым и о превосходстве Восточной Римской империи над Западной Европой.