История Балкан. Болгария, Сербия, Греция, Румыния, Турция от становления государства до Первой мировой войны - читать онлайн книгу. Автор: Невилл Форбс cтр.№ 33

Вопрос наиболее точного раздела завоеванной территории Македонии между Сербией и Болгарией, согласно договоренности, был передан в арбитраж; председателем суда стал российский царь Николай П. Дело рассматривалось в Петербурге в июне 1913 г. Тем временем Болгария, заявившая о своих правах на каштаны, которые Греция и Сербия таскали из турецкого огня, тайно начала сосредотачивать свои войска вдоль временной юго-западной границы ^[74], имевшее целью, в германской манере, внезапно напасть и оккупировать Македонию. И уже потом, представив все это свершившимся фактом, помочь судье принять правильное решение.

С другой стороны, отношения между Болгарией и ее двумя союзниками с января 1913 г. все больше ухудшались. Болгария чувствовала себя пострадавшей стороной, потому что, несмотря на все ее жертвы, Греции и Сербии достались большие по площади территории, и то, что Адрианополь был взят с сербской помощью, не улучшило отношений между двумя славянскими государствами. Растущая враждебность болгар заставила Грецию и Сербию быть настороже, и, хорошо представляя основное направление возможного наступления, обе страны 2 июня 1913 г. подписали военное соглашение и предприняли все необходимые меры для отражения любой агрессии Болгарии. В час дня 30 июня болгары без всякого объявления о начале боевых действий форсировали Брегальницу и атаковали сербов. Завязалось ожесточенное сражение, длившееся несколько дней. На некоторых направлениях болгары, пользуясь внезапностью нападения, имели временный успех, но постепенно сербы взяли верх, и к 1 июля болгары были разбиты. Потери были тяжелыми с обеих сторон, но в итоге сербская армия одержала полную победу. Брегальница стала реваншем за Сливницу 1885 г., также, как Куманово по отношению к Косовской битве 1389 г. После триумфальной кампании, длившейся всего месяц и в которой греки поддержали сербов, Болгария должна была смириться с неизбежным поражением. Румынская армия вторглась в Северную Болгарию, стремясь поддержать равновесие на Балканах и требуя компенсацию за сохранение нейтралитета в войне 1912–1913 годов. В Софии свирепствовал голод. В Бухаресте была созвана конференция, и 10 августа 1913 г. был подписан одноименный мирный договор. По его условиям Сербия сохранила за собой Северную и Центральную Македонию, включая Монастир и Охрид, а известный Нови-Пазарский санджак был поделен между Сербией и Черногорией. Некоторые восточные районы Центральной Македонии, бывшие первоначально болгарскими, были включены в состав Сербии. Естественно, Сербия не желала, после печального опыта июня и июля 1913 г., давать Болгарии еще один шанс разделить греков и сербов территориально, перейдя в быстрое внезапное наступление. И чем дольше удавалось бы удерживать болгар подальше от реки Вардар и железной дороги, тем меньше шансов оставалось на это. Разочарование, воцарившееся в германских столицах и Будапеште после бесславного поражения их протеже Болгарии и последовавшего за этим триумфа презираемых и ненавидимых сербов, было трудно себе представить. Глубоко разочарованные турецким поражением, которое нанес им Балканский союз, самые большие почитатели турок не могли даже заявить, что последние одержали не одну «моральную победу». Досада германских политиков, когда они увидели, как сербы разбили болгар, не имела границ. Нет никакого сомнения в том, что тайно подготовленное выступление болгар против сербов планировалось в Вене и Будапеште. Никто не отрицает, что вполне можно было понять чувства разочарования и недовольства Болгарии результатами Первой Балканской войны, но средства, выбранные, чтобы загладить обиды, могли быть предложены только германской дипломатической школой.

В Сербии и Черногории две последовавшие друг за другом балканских войны, которые, несмотря на то что истощили материальные ресурсы обеих стран, смогли вернуть их национальное самоуважение и вызвали в народе, униженном и обездоленном в результате ставших уже привычными внешних и внутренних проблем, невиданное ликование. Наконец, Сербия и Черногория обменялись крепкими рукопожатиями. Наконец, Старая Сербия вошла в состав независимого королевства. Наконец, Скопье, средневековая столица царя Стефана Душана, была снова на территории Сербии. Наконец, Сербии были возвращены прежде утраченные области. Результатом сербских побед было всеобщее воодушевление, охватившее сербов и хорватов Боснии, Герцеговины, Далмации, Хорватии, Славонии и Южной Венгрии. Именно в воинской доблести чаще всего отказывали сербам Сербского королевства. Победы отважных сербских солдат из крестьян сразу же представили страну в героическом ореоле. Страну, имя которой, по крайней мере в Центральной Европе, было ранее синонимом неудачи. Белград стал путеводной звездой и пунктом сбора всей сербо-хорватской нации. Но Вена и Будапешт всего лишь на миг потеряли присутствие духа, и безусловный успех сербской армии только обострил их стремление к реваншу. В августе 1913 г. Австро-Венгрия, как стало позже известно, тайно готовила нападение на Сербию, но воздержалась от этого шага частично из-за отказа Италии одобрить подобные действия, частично потому, что Германия тогда еще не подготовилась к этому. Удачно разрешившийся в то время албанский вопрос дал возможность более действенно наказать Сербию. Отдельные сербские части все еще занимали некоторые прифронтовые города и районы, которые были включены в состав новообразованного государства Албания, ожидая, когда специальная комиссия проведет окончательную демаркацию границы. 18 октября 1913 г. Австрия направила Сербии ультиматум, потребовав эвакуации ее войск, поскольку продолжавшаяся оккупация бросала вызов дуалистической монархии. Сербия без возражений согласилась. Так отгремел последний раскат грома штормовых 1912–1913 гг. в Юго-Восточной Европе.

Легковерные люди решили, что Бухарестский договор наконец-то принес мир в этой конфликтной части мира. Те, которые хорошо знали Центральную Европу, поняли, что Берлин заставил Вену признать Бухарестский договор, потому что нужное время еще не пришло. Но, что бы ни случилось, объединив свои территории и создав тем самым барьер от Дуная до Адриатики, для сербов и черногорцев стало возможным помешать проникновению с востока любому агрессору, что в корне отличалось от того положения, что было до сражений у Куманово и Брегальницы.

При слове «Греция» у нас возникают различные ассоциации и представляется замечательная литература, которую хранит «мертвый язык», или великолепные произведения древнего искусства, обнаруженные благодаря археологическим раскопкам. Античная и Новая Греция много значат для нас, но обычно нам достаточно принять их как независимые явления, и мы редко задумываемся, есть ли между ними более глубокая связь, чем только в названии. Наша цель постараться получить ответ на этот вопрос.

Древнего грека должна была бы удивить сама мысль о том, что его родная Греция может погибнуть и ей на смену, спустя более чем две тысячи лет, придет совсем другая Греция. В середине V в. до н. э. античная греческая цивилизация, казалось, была полна сил и жизни. Поколением ранее ей удалось отразить нападение державы, объединившей силы всех современных ей цивилизаций мира ^[75]. И победой своей она была обязана не только превосходству греческого оружия – спартанских копейщиков ^[76] и афинских галер, – но и лучшей организации греческого сообщества. А именно благодаря самоуправляющимся и независимым городам-государствам. В этих городах расцвела великолепная культура, которая проявилась в равной мере и в архитектуре, и в скульптуре, и в драме, а также в науке, начиная от практической медицины и до абстрактной математики, и в философии, пронизавшей собой науку, искусство и религию, создав постоянно развивающуюся и гармоничную картину мира. Это была развитая и блестящая цивилизация, которая, казалось, будет жить вечно. Однако ее уже подстерегала смерть.