История Балкан. Болгария, Сербия, Греция, Румыния, Турция от становления государства до Первой мировой войны - читать онлайн книгу. Автор: Невилл Форбс cтр.№ 30

Страница

Между тем в южных славянских провинциях Австро-Венгрии нарастала напряженность. Начиная с лета 1908 г. шли аресты участников сербо-хорватской коалиции, которым было предъявлено обвинение в поддержке подрывной деятельности пансербского движения. Пресса Австро-Венгрии всячески преувеличивала значимость ведущейся агитации, чтобы оправдать в глазах других держав аннексию Боснии и Герцеговины. Дело было в том, что, хотя непосредственной опасности для монархии эта агитация не представляла, все же в интересах австрийской внешней политики было необходимо скомпрометировать сербов перед лицом Европы. Хорвато-сербскую коалицию было необходимо в империи запретить, чтобы удовлетворить Будапешт. Требовалось также, тем или иным образом, возродить религиозную и политическую вражду между хорватом и сербом, служившую фундаментом власти Австро-Венгрии и особенно венгерской власти в южных областях страны. Усилия коалиции пошатнули ее и имели все шансы на окончательный успех. Здесь нет возможности входить в подробности печально известного суда в Аграме по делу о государственной измене, которым завершились эти события. Достаточно сказать, что это была ужасная пародия на правосудие, которая тянулась с марта по октябрь 1909 г.; и, хотя процесс закончился якобы разгромом коалиции и тюремными сроками многих ее членов, обвинители не достигли своей цели. Националистические настроения и противостояние Вене и Будапешту только усилились, а Хорватия пребывала в условиях военного положения. В декабре 1909 г. состоялся еще более известный процесс Г. Фридъюнга. В марте 1909 г. Эренталь в Вене развязал в прессе яростную антисербскую кампанию, обвинив сербское правительство и династию в подготовке подлых планов и в гнусных замыслах, направленных против целостности Австро-Венгрии. Эта кампания преследовала цель оправдать немедленную оккупацию Сербии. К сожалению, ее зачинщик не был щепетилен в выборе средств и методах их использования. Среди тех, кто помогал в написании крайне тенденциозных статей, был известный историк доктор Фридъюнг, который широко пользовался документами, предоставляемыми ему министерством иностранных дел в Вене. Его обвинения немедленно привели к тому, что три лидера хорвато-сербской коалиции, обвиненные в декабре 1909 г., подали встречный иск о клевете. Суд, ставший подлинной сенсацией, полностью оправдал и реабилитировал всех трех австрийских подданных в глазах Австро-Венгрии и, через министерство иностранных дел в Белграде, всей Европы. Документы, на которых основывались обвинения, как было доказано, частично были подделаны или сфальсифицированы, а частью украдены различными имевшими сомнительную репутацию тайными политическими агентами министерства иностранных дел Австрии. Один из основных сербских «конспираторов», профессор Белградского университета, доказал, что он был в Берлине, когда в Белграде происходило собрание революционеров, председателем которого он якобы был. В результате судебного процесса был также дискредитирован как дипломат и Эренталь, и его методы ведения дел в австрийском МИДе, вовлекшем страну в многомиллионные траты, которые она с трудом могла себе позволить.

Никогда не возникало сомнения в том, что подрывная агитация продолжалась и что она частично исходила из Сербии. Однако сербское министерство иностранных дел под умелым руководством доктора Миловановича и доктора Спалайковича (одного из главных свидетелей на процессе Фридъюнга) имело достаточно опыта, чтобы не позволить какому-либо своему работнику или любому ответственному лицу в Сербии втянуть себя в эту деятельность. Та блестящая манера, с которой опровергались неуклюжие и глупые обвинения, делала честь сербскому правительству. Граф Эренталь перестарался; его поставил в тупик публичный отказ со стороны Сербии от своих претензий на Боснию (это событие, как уже упоминалось, произошло в конце марта 1909 г.) и одновременное с этим окончание международного кризиса в связи с признанием Россией совершившейся аннексии. В то же самое время старший сын короля Петра сербский наследник престола Георгий, который возглавлял шовинистическую партию сторонников войны в Сербии, отличавшийся театральностью в поведении и человек безответственный, отказался от своих прав наследования в пользу младшего брата Александра, довольно талантливого и с более твердым характером. Несомненно, что, когда граф Эренталь понял, как будут развиваться события, он попытался замять неприятный инцидент, но было слишком поздно. Доктор Фридъюнг продолжал делать то, что, как ему казалось, могло спасти его репутацию как историка. В итоге его сделали главным козлом отпущения, хотя венская пресса не выбирала выражений, высказывая свое мнение о работе министерства иностранных дел. Среди всего прочего говорилось и о том, что, если дипломатам приходится прибегать к сфабрикованным документам, они должны, по крайней мере, выглядеть правдоподобно. Наконец, был достигнут компромисс; после того, как ответчик проиграл процесс, сербское правительство не стало выполнять свою угрозу передать дело для расследования в Гаагский трибунал.

Следствием всех этих волнующих и тревожных событий был явный рост симпатии к Сербии в Европе и особенно сплачивание общества в сербских и хорватских провинциях Австро-Венгрии, за исключением крайних клерикалов Аграма, вокруг сербского дела. Короче говоря, эффект был прямо противоположен тому, на что рассчитывали Вена и Будапешт. Между тем повсюду происходили события, которые пробудили угасший интерес и давали надежду Сербии на благоприятное развитие ее международных дел. Захват власти младотурками и введение парламентского правления не улучшили внутреннее положение Османской империи. Балканские народы не пытались скрыть чувство удовлетворения, видя провал революции, хотевшей реформ, но предполагавшей, видимо, что они осуществятся сами собой, словно по волшебству. Победа контрреволюции в апреле 1909 г. и восшествие на престол султана Мехмеда V не улучшили положение дел. В Македонии, и особенно в Албании, они становились все хуже и хуже. Введение всеобщей воинской повинности и обязательная уплата налогов стали причиной революции в Албании, где подобные нововведения не получили никакой поддержки. С 1909 по 1911 г. Албания находилась в состоянии постоянной войны. Младотурки, несмотря на жестокие репрессии, не могли справиться с албанцами, пока Австро-Венгрия летом этого же года не пригрозила вводом своих войск, если порядок не будет восстановлен. Был найден некий компромисс, и новый султан объявил амнистию повстанцам. Этот несчастный человек, ставший практически слабоумным после того, как провел большую часть своей жизни пленником у своего брата тирана Абдул-Хамида, теперь стал узником младотурок, которые заставили его быстро провести преобразования; столь же стремительно распространялись в провинциях Европейской Турции опасения по поводу его судьбы. Однако государственные деятели балканских стран понимали, что изменилось лишь название Турции и что если возрождение Турции, которое представляло угрозу для всех, на некоторое время отодвигало их планы по ее разделу между заинтересованными странами, то было необходимо, по возможности с еще большей энергией и в срочном порядке, браться за окончательное выполнение этих планов. Наиболее прозорливые политики видели, что до сих пор применявшиеся методы требовали радикального изменения в будущем. Обновленная, хотя и не реформированная Турция сосредоточилась на своем самосохранении, и этим было невозможно пренебрегать. Было понятно, что, если революционные банды трех христианских государств (Греции, Сербии и Болгарии) продолжат резать друг другу глотки в Македонии, их можно будет бить их же оружием.

Страница