Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца - читать онлайн книгу. Автор: Джессика Фокс cтр.№ 50

Мы сделали остановку рядом с безлюдным пляжем, чтобы размять ноги. Стоя на берегу, я с упоением впитывала красоту бесчисленных скалистых гротов, серой воды и наслаждалась царившим на острове уединением. Та самая блондинка, которая покинула нас на время, чтобы выкурить косячок, вернулась и принялась болтать, не умолкая на протяжении целых сорока минут. Мы молча слушали, пока она восторженно вещала о практике Рейки и о том, что она может понять душу человека, посмотрев на цвет окружающей его голову ауры. Она стала нравиться мне чуть больше, когда я заметила, что ее неугомонность все больше раздражает Юана.

– Ой, а знаете, Юан вчера на пешей прогулке ударился коленом, – нарочно вспомнила я.

Стеклянные глаза блондинки округлились.

– Я могу его вылечить, даже не сомневайтесь.

Не обращая внимания на протесты Юана, она принялась молиться над его коленом, пока он продолжал вести фургон.

– Вам стало лучше? – серьезно поинтересовалась она.

– Да, думаю, да, спасибо. – Юан улыбнулся, сердито зыркнув в мою сторону.

Я была в полном восторге. Когда мы добрались до ее хостела, на его лице отразилось такое облегчение, словно он больше моего был рад от нее избавиться.

Мы обогнули высокий холм, и Юан возвестил:

– Вот мы и в Тобермори.

Словно по команде выглянуло солнце. Я посмотрела вперед и увидела растянувшийся внизу, вдоль главной улицы, ряд ярких, выкрашенных в разные цвета домиков и искрящуюся оттенками драгоценных камней бухту со множеством лодок. Казалось, будто вся цветовая палитра острова была пущена на раскрашивание этого портового городишки. По мере того как мы спускались все ниже, к подножию холма, на тротуарах становилось все больше людей и дневной суеты.

Юан быстро припарковался, и мы отправились к знаменитому фургончику на причале, чтобы полакомиться рыбой с картошкой фри. Вокруг летали огромные свирепые чайки: они пикировали вниз, атакуя туристов и надеясь заполучить объедки, случайно оброненные кем-нибудь на землю. Мы сидели на причале и смотрели на воду, одной рукой уплетая еду, а другой отмахиваясь от птиц.

Юан вновь продемонстрировал предусмотрительность в выборе отеля, который на этот раз оказался чуть роскошнее, с видом на море.

– Это самый хороший отель из всех, где мы будем останавливаться, – предупредил он меня почти извиняющимся тоном.

– Пожалуйста, позволь мне покрыть хотя бы часть расходов, – запротестовала я, пока мы поднимались по лестнице и искали свой номер. – Может, я сегодня угощу тебя ужином?

Юана это, казалось, оскорбило.

– Не беспокойся об этом, Лисичка. Ты ведь прилетела сюда из самой Америки. Все, что от тебя требуется, – наслаждаться.

На следующий день пошел дождь. Отъезд с острова Малл оказался не таким впечатляющим, как приезд. Мимо тянулись укутанные туманом дороги. Посетив дом Вальтера Скотта и промокнув до нитки, мы уже было собирались отправляться в Уигтаун, как вдруг Юану позвонили. У какого-то мужчины, живущего неподалеку от Глазго, накопилась куча книг, от которых он хотел поскорее избавиться.

Юан виновато посмотрел на меня:

– Ты не против? Нам по пути.

– Конечно нет. Я помогу тебе погрузить все в фургон. – Учитывая, как меня баловали все эти три дня, я была только рада оказаться полезной.

– Если будет что грузить. Может статься, что там груда никому не нужного хлама.

В этот день Юан почему-то помрачнел. Я не могла с уверенностью сказать, что было тому причиной: то ли он расстраивался, что наши каникулы подходили к концу, то ли я что-то сделала не так. Сердце колотилось в груди, а в сознание закралась вредная маленькая мыслишка: может, его уже утомило мое общество.

На протяжении двух часов мы ехали молча, слушая Радио 4. Ведущие мусолили одни и те же новостные сюжеты, и это начинало порядком раздражать. Каждые 20 минут они повторяли одно и то же: напряженность на Ближнем Востоке возрастает, система здравоохранения разваливается, качество обслуживания в больницах никуда не годится. Вскоре я уже могла слово в слово процитировать каждую депрессивную сводку, зачитанную с идеальной дикцией, которая моим американским ушам казалась доказательством красноречивого равнодушия.

Мне становилось все больше не по себе. Внезапное угрюмое молчание Юана, словно маленький молоточек, неутомимо стучало у меня в голове, и все больше трещин появлялось в моей уверенности в себе.

– Что думаешь по поводу системы здравоохранения? – спросила я, когда Радио 4 в очередной раз принялось рассказывать о случаях халатности, зафиксированных в крупнейших больницах страны.

– В каком смысле? – с досадой в голосе спросил Юан.

Очевидно, он был не в настроении беседовать. Чем молчаливее он становился, тем больше у меня возникало предположений о возможных тому причинах, каждая новая драматичнее предыдущей: ему не нравится, когда ему мешают слушать радио; он волнуется о работе; проведя со мной три дня, он устал от моего общества; будучи заядлым холостяком, он успел пожалеть, что пригласил меня, или того хуже – он понял, что вовсе меня не любит.

Мелькавшие за окном поля постепенно сменились домами. Мы въехали в город покрупнее. В сгущавшихся сумерках я с трудом различала местных жителей: кто-то выгуливал собаку, кто-то заканчивал работать в саду или возвращался домой из магазина. Дороги разбегались в разных направлениях, сбивая с толку, поэтому Юан потянулся к приборной панели, решив настроить прикрепленный к лобовому стеклу навигатор.

– Хочешь, я буду говорить, куда поворачивать? – Я невольно включила режим девочки-отличницы.

– Нет, – выдохнул Юан. – Я уже отправил сообщение тому парню, чтобы он поподробнее объяснил дорогу.

Когда я только начала работать в НАСА, меня попросили пройти несколько тестов, составленных для групповых тренингов по формированию сплоченного коллектива и нацеленных на выявление особенностей личности. В одном из них особое место уделялось анализу персональных реакций на конфликт. Мне никогда и в голову не приходило, что все мы так сильно отличаемся друг от друга в этом отношении, да и, раз уж на то пошло, что вообще можно классифицировать людей на разные группы на основе их предполагаемого поведения в конфликтной ситуации. После того как мы открыто проанализировали наши ответы, эти различия стали совершенно очевидны.

Я попала в группу «Зеленый – желтый – красный». По всей видимости, это означало, что при первых признаках напряженности я сразу же включала режим решения проблем и старалась сделать все возможное, лишь бы избежать дальнейшего развития конфликта путем решения первоочередных задач.

Затем, если «зеленый» подход не срабатывал, согласно результатам тестирования, я переходила в «желтый» режим и начинала игнорировать любые признаки конфликта в надежде, что он исчезнет сам собой. Если же обстановка оставалась накаленной, я переходила в «красный» режим и отчаянно боролась за свои интересы до самого конца. Помню, я взглянула на свои результаты, не без гордости узнавая в них себя. Меня переполняло чувство удовлетворения сродни тому, что чувствуешь, встречая давно потерянного родственника или впервые увидев свое отражение в чистом зеркале – словно мои предположения о себе самой подтвердились.