Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца - читать онлайн книгу. Автор: Джессика Фокс cтр.№ 53

Вещей у меня было немного. Я аккуратно вытащила из чемодана платья и развесила их в шкафу. Они смотрелись мило рядом с простыми однотонными рубашками Юана. Мои платья и колготки вполне подходили для лос-анджелесской зимы, но теперь мне предстояло встретить холода в Шотландии. К тому же отныне я жила в доме, больше напоминающем огромный каменный холодильник, где имелось целых семь фронтонов, а вот центральное отопление отсутствовало. Одежды, которую я взяла с собой, мне вряд ли хватило бы, чтобы согреться, даже если бы я ни на секунду не отлипала от дровяной печи. Полностью опустошив чемодан, я задумалась, может, стоило взять с собой чуть больше вещей. Двух верхних ящиков комода мне хватило, чтобы уместить всю имеющуюся одежду. Третий ящик я решила использовать как корзину для белья. Почему-то процесс принятия решений о том, что и куда следовало положить, вызывал во мне необыкновенное чувство удовлетворения.

Теперь настала очередь ночной тумбочки, которая стояла с моей стороны кровати. Пытаясь найти подходящее место для расчески и крема для лица, я решила определить их туда. Верхний ящик поддавался с трудом, но, дернув посильнее, я все-таки смогла его открыть. Внутри, покрытые пылью, лежали несколько заколок для волос, коробочка с ночным кремом против морщин и флакончик духов. Эти вещи вряд ли принадлежали Юану, скорее всего – его бывшей девушке или любовнице. И почему ему не пришло в голову убрать все это до моего приезда? Может, он не знал, что все это до сих пор здесь лежит? Ощущение собственной уникальности тут же меня покинуло.

Я достала из ящика флакончик с духами и внимательно его осмотрела. Меня не покидало ощущение, будто я, как археолог, нахожу доказательства существования более ранних цивилизаций, представители которых задолго до моего появления тоже испытывали какие-то чувства и переживания. Я напомнила себе, что прошлое есть у каждого, хотя наткнуться на его материальное доказательство – дело другое. Я сгребла в кучу все найденные в ящике предметы и в нерешительности застыла рядом с мусорной корзиной. Не моя задача избавляться от остатков его прошлого, но ведь теперь эти ящики принадлежат мне. В голове всплыли строки из сказки «Мистер Лис»: «Будь храбр, будь храбр, да не слишком храбр». Я помешкала, взвешивая все за и против, раздумывая над нравственными последствиями задуманного мною шага, но ведь я решила посвятить этот день тому, чтобы положить начало полезным привычкам. Больше не мешкая ни секунды, я бросила содержимое ящика в корзину.

Увидев, как я шагаю в спортивном костюме через весь магазин к выходу, Юан окинул меня недоумевающим взглядом.

– Что? – спросила я, улыбаясь.

– Господи, что на тебе надето?

– В смысле? Шорты. Ты ведь знаешь, я всегда в них бегаю. – Я опустила глаза.

– Но мы в Уигтауне, а на улице почти зима. Ты рискуешь спровоцировать ДТП. – Юана, похоже, чрезвычайно развеселило его собственное предположение, и он заключил меня в объятия. Ему здешний климат был нипочем, и, хотя на нем тоже были шорты, он излучал жар словно печка. – Сумасшедшая американка.

Наяву Уигтаун был не менее прекрасен, чем в моих воспоминаниях. Может, даже прекраснее. Надо мной раскинулось ярко-голубое, местами укутанное облаками небо, я бежала по главной улице, мимо церкви, по другую сторону от которой открывался мой любимый вид на поля, болота и море. Каждая клеточка моего существа хотела кричать: я вернулась, я дома!

В воздухе стояла бодрящая прохлада начала декабря. Прежде чем отправиться на пробежку, я подумала, не стоит ли взять с собой плеер, чтобы держать ритм, не спеша отталкиваясь кроссовками от земли, но в конце концов решила, что в этот раз хочу, ни на что не отвлекаясь, насладиться звуками Уигтауна. Вокруг слышалось пение птиц, издали доносилось мычание коров. Где-то в поле неподалеку заржала лошадь, в домах шумели только что проснувшиеся жители: где-то скрипнула открывающаяся дверь, чей-то голос окликнул собаку, зазывая ее обратно с улицы, соседи желали друг другу доброго утра.

Уходящая под уклон дорога повернула, а я все бежала и бежала – быстро, тяжело дыша, чувствуя, как мои легкие раскрываются и со свистом наполняются чистым утренним воздухом. Потом дорога внезапно выровнялась и уперлась в раскинувшиеся вокруг поля. Передо мной возник самый восхитительный пейзаж, какой только можно вообразить, а благодаря повисшей вдали дымке он казался слегка размытым, словно на полотнах импрессионистов. Я замедлила темп и попыталась запомнить эту красоту в мельчайших деталях, что представлялось совершенно невозможным. Пусть все тело горело от переполнявших меня чувств, неужели я могла в полной мере оценить представшее моему взору величие?

Я пробежала еще с километр, и мне вдруг вспомнилась Люси Монтгомери и ее книга «Альпийская тропа». В ней автор рассказывает о том, что ей всегда казалось, будто где-то за гранью нашего мира существует еще один мир, где все подчинено безупречной красоте, и что от этого мира ее отделяет некая вуаль. Иногда, словно от дуновения ветра, вуаль приподнималась, и на какое-то мгновение ей удавалось задержать взгляд на том, что открывалось за ней, и оказаться по ту сторону. Эд Рикеттс назвал бы это моментом «прорыва», когда человека переполняет благоговение и ощущение единства со всем сущим. Здесь, в Уигтауне, не существовало никакой невидимой завесы, скрывающей идеал: это было самое красивое место во всей Вселенной.

Завороженная чудесным зрелищем, я наконец ощутила приятную пустоту в голове. Мне было интересно, как этот пейзаж повлияет на мое писательство, мою потребность творить, ведь импульсом для меня неизменно выступало чувство неудовлетворенности, пресловутый «шпилькус» и беспокойство, которое пробуждал во мне морозный воздух Новой Англии. Здесь же от моей неудовлетворенности не осталось и следа. У меня не было желания оказаться где-то еще. Я едва ощущала потребность в том, чтобы создавать фильмы. Мне и без того казалось, будто я стала героиней фильма.

К тому моменту когда я вернулась в Книжный, я успела хорошенько согреться. Несколько бродивших по магазину покупателей проводили меня взглядом, когда я прошмыгнула мимо них к лестнице. Я внезапно осознала, что отныне моя жизнь неразрывно связана с этим местом. Придя домой вспотевшая после тренировки, я должна буду встретиться лицом к лицу с покупателями. Вернувшись домой из магазина с полными пакетами продуктов, я буду вынуждена пройти мимо них, с трудом взбираясь вверх по главной лестнице. Каждый раз, когда я буду возвращаться сюда, мне будет казаться, будто я на театральных подмостках, и, лишь добравшись до второго этажа, я смогу наконец удалиться за кулисы и оказаться дома.

Быстро приняв душ и переодевшись в джинсы и самую теплую рубашку из тех, что у меня были, я спустилась в магазин, собираясь приняться за второе намеченное на сегодня дело. В конце концов, у меня было какое-никакое расписание, и мне хотелось проводить время с пользой. Это было для меня важно. Пока что Юан видел меня только в отпуске, во время отдыха, и мне не хотелось, чтобы он подумал, будто я такая всегда. Мне было свойственно трудолюбие и целеустремленность, и приехала я не для того, чтобы злоупотреблять чьим-то гостеприимством. Однако Юан был не единственной причиной моего энтузиазма. За моим воодушевлением скрывался страх. Передо мной зияла огромная дыра под названием «карьера». Я надеялась, что если мне удастся в достаточной мере себя занять, составляя списки выдуманных дел, то я смогу заглушить усиливающееся чувство, что мои амбиции неумолимо затухают и образуется черная дыра, затягивающая в себя все вокруг.