Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1999 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Бовыкин cтр.№ 172

В начале 1800 г. Мария-Жозефина вновь оставит мужа и отправится на воды в Германию.

Поскольку детей у супружеской четы не было, ещё в Версале пошли сплетни о мужской несостоятельности графа Прованского. Чтобы их пресечь, демонстрации привязанности к жене и слухов о её беременности явно было недостаточно. Нужны были разговоры о галантных победах, тем более что внешность Месье также вызывала сомнения в том, что он может нравится женщинам. «Месье стал

огромным, как бочка» , - напишет одна из современниц уже в 1775 г. Другой придворный отмечал, что граф Прованский нередко болел и вынужден был даже в молодости прибегать к снадобьям для улучшения циркуляции крови .

Около 1780 г. внимание принца привлекла умная, грациозная и смешливая Анна Жакоб Номпар де Комон Ла Форс (Caumont La Force), дочь Бертрана Номпара де Комон Ла Форса, первого камер- юнкера графа Прованского в 1771-1773 гг. Отец умер, когда ей было 20 лет, мать служила придворной дамой графини Прованской, а затем стала воспитательницей детей графа д’ Артуа. В 1776 г. Анна вышла замуж за дворянина генуэзского происхождения Франсуа Мари Армана, маркиза де Пиовера (de Piovera), графа де Бальби (de Balbi). Через некоторое время она рассталась с мужем из-за его психического расстройства, и в конце концов он был отправлен в психиатрическую клинику в Санлисе. Правда, при дворе судачили, что муж застал её с другим мужчиной и хотел убить их обоих и даже ребёнка, но графиня воспользовалась своими связями для того, чтобы объявить его умалишённым .

В июле 1780 г. графиня Прованская неожиданно для всех назначила де Бальби, недавно расставшуюся со своим мужем, своей придворной дамой, что привело к конфликту и в её окружении, и при дворе в целом, поскольку семейство де Ноайлей было задето этим назначением . Пошли даже слухи о том, что мадам де Бальби была любовницей графини Прованской (или, как деликатно писала автор одних мемуаров, в отношении мадам де Бальби «Мадам разделяет предпочтения своего именитого мужа, не знаю лишь, до какой степени» ). Мерси отмечал, что это очень сильно повредило принцессе в глазах общественного мнения, а когда через пару месяцев последовало новое назначение, король вынужден был напомнить Мадам, что кандидатуры дворян на такие должности должны с ним согласовываться .

Одна из современниц, видевшая де Бальби при дворе, напишет впоследствии:

Она вызывает много споров, одни разглядывают её, другие не замечают, и все очень горячатся, нападая на неё или же её защищая. Она не женщина-политик, она симпатичная женщина; хотя она и не очень красива, она полна грациозности и привлекательности, но в особенности фривольности. Её весёлость неиссякаема, так что люди не очень щепетильные постоянно ищут её общества. Её многие любят, сами не зная, почему; но, без сомнения, за эту самую весёлость. Повсюду говорят о её элегантности и хорошем вкусе .

Другой мемуарист скажет: она была «некрасива, с прекрасными глазами, ужасными зубами, необычайным умом, полным острот и естественности» .

Связь графа Прованского с мадам де Бальби вызывала у очевидцев двойственные чувства. Месье вёл себя в лучших традициях французского двора: он поселил де Бальби в Малом Люксембурге, добился для неё покоев в Версале, разбил для неё в Версальском парке отдельный садик, зарезервировал апартаменты в ещё одном своём владении, замке Брюнуа. И всё же при дворе находились люди, сомневавшиеся в наличии, собственно, любовной составляющей и полагавшие, что Месье был очень привязан к своей супруге и дарил мадам де Бальби лишь свою дружбу . «Мадам Бальби завладела, скорее, его разумом, нежели его чувствами» , - напишет один из современников. Другая же современница сравнит впоследствии де Бальби с лошадьми, которых принц покупал, но никогда на них не взбирался, и добавит, что Месье «был невинен, как Ориген» - сомнительный комплимент при том, что Ориген оскопил себя в порыве благочестия. Эти отношения не раз становились и предметом придворных сплетен. Рассказывали, к примеру, что однажды граф Прованский устроил мадам де Бальби скандал из-за того, что ходило много слухов о её вольной жизни, и заявил, что жена Цезаря должна быть вне подозрений. «Прежде всего, вы не Цезарь, - якобы ответила де Бальби, - и вы отлично знаете, что я никогда не была вашей женой» .

Их роман развивался с переменным успехом, в эмиграции они также первое время были вместе. Как вспоминал один из современников,

она вмешивалась во всё. Не имея возможности продавать значительные должности, которых более не существовало, она продавала ничем не подкреплённые титулы той толпе безумцев, которые, эмигрировав из своего отечества, полагали, что, купив на остатки своих состояний почести со скидкой, они со дня на день вернутся во Францию, окружённые блеском своих недавних приобретений.

За это многие её ненавидели, и такое «поведение отбрасывало плачевный отблеск на её любовника» . В 1791 г., уже в Кобленце, в финале одной из сцен ревности, устроенных графом Прованским мадам де Бальби, та якобы в сердцах воскликнула: «Что же мне делать, если у меня есть то, чем вы не можете пользоваться?»

В итоге граф Прованский удалил от себя мадам де Бальби. Через пару лет, сойдясь с дворянином на несколько лет её моложе и ожидая от него ребёнка (о чём, как водится, знали все, кроме её бывшего любовника), она не нашла ничего лучше, чем написать из Гааги Людовику-Станисласу в Верону письмо, предупреждая о своём скором приезде: врачи посоветовали ей совершить путешествие в Италию, а остановиться ей больше было негде. Это письмо дало повод для бесконечных пересудов при дворе и выставило Людовика XVIII в смешном свете. Под давлением графа д’Аварэ король отказал мадам де Бальби и разорвал с ней отношения, о чём с горечью писал жене год спустя (и, как мне видится, не без намёка):

Дружба не должна бояться ошибок любви, однако когда эти ошибки получают огласку, которая задевает честь, та же честь требует, чтобы ей принесли в жертву хотя бы и саму любовь...

Похоже, действительно их к этому времени связывала лишь дружба. Как заметил осенью 1795 г. лорд Макартни, «это связь, вызванная долгим знакомством и привычкой, не вызывающая ни малейшего волнения [в его душе]» . Ещё более странными эти отношения делало то, что мадам де Бальби даже в эмиграции сохраняла отношения с графиней Прованской, которая активно распространяла слухи, что де Бальби уж и не знает, как отделаться от её мужа .

Замечу попутно, что сколь бы сложными и двусмысленными ни были отношения Людовика-Станисласа с мадам де Бальби, в плане репрезентаций сама идея в конечном счёте оказалась удачной. Даже в современных Людовику XVIII критических памфлетах специально отмечалось, что в юности для него была характерна сексуальная распущенность и неразборчивость в связях . Ни по свидетельствам современников, ни по работам историков не видно, чтобы отсутствие детей наносило серьёзный урон престижу короля, чего нельзя, к примеру сказать, о Людовике XVI в первые годы его брака с Марией- Антуанеттой, когда этот сюжет становился темой множества сатирических песенок и памфлетов.

Отсутствие потомства у королевской четы, в известной степени, нивелировалось тем, что Людовик XVIII предложил, как мы знаем, Марии-Терезе считать себя его приёмной дочерью и неизменно подчёркивал, что к детям графа д’Артуа тоже относится как к своим приёмным сыновьям . К тому же герцога Ангулемского, как мы знаем, он нередко называл наследником престола. Летом 1795 г. король писал ему: