По велению Чингисхана - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лугинов cтр.№ 203

На прытких своих конях монголы кружили вокруг строя противника, обрушивая на него град стрел. Но ещё большей опасностью были монгольские арканы: попавшиеся в них испытывали не только лютую боль, но и лютые муки позора – и потому истошно-жутко звучали их вопли, когда их волокли по земле. И потому, из страха быть заарканенными, передние ряды китайского строя стали пятиться и теснить стоящих позади, сбиваться в плотную кучу, как зерно в мешке. Так стоять им казалось надёжней…

И вдруг монголы, сновавшие живым кольцом вокруг войска противника, расступились, словно давая дорогу для отступления в крепость.

Китайцы, в основном уже охваченные паникой, двинулись было в сторону этого единственного, как им казалось, пути к спасению, но потом остановились. Их военначальники-джирджены свирепо кричали:

– Стоять! Стоять! Не двигаться никуда! Это ловушка! Всем оставаться на местах!

И оттого, что эти вопли приказов, слетавшие из уст джирдженов, звучали на ломаном китайском языке, они почему-то ещё сильней устрашали простых воинов-китайцев. Их бегство в южном направлении, к воротам крепости, остановилось… Но с каждым мигом и всё сильней туда тянула, гнала растущая среди них паническая тревога. Им велено было стоять, а противник на юрких быстрых конях налетал на них все более дерзко. К тому же мощные стрелы-атара, пущенные с полсотни шагов, с такой убойной силой вонзались в китайский строй, что нанизывали на себя иногда по два человека. По сравнению с ними даже смертоносные стрелы хойгур, пущенные дальнобойными монгольскими луками, падавшие сверху и потому способные поразить лишь одного, казались меньшим бедствием…

– Стоять! – продолжались вопли военачальников-джирдженов. – Не бойтесь! Они не смогут порушить наши ряды, если будете прочно стоять! Держитесь, сейчас прибудет помощь, и тогда пойдем в бой.

Так главные командиры китайского огромного, но неподвижного отряда, старались подбодрить своих воинов. Но тех словно притягивали к себе зубчатые стены Великой Стены, ибо только за ней они чувствовали себя защищенными от гибели. А град стрел становился всё чаще, стоны и крики раненых и умирающих уже сливались в страшный хор…

После конников двинулась в наступление пехота, уже давно стоявшая наготове с южной стороны… Увидав тех, с кем справиться им было по силам, китайцы воспряли духом, намереваясь выместить на пеших монголах весь пережитый ими страх и обиду. Но те стали наступать вовсе не так, как бывало обычно в таких битвах: они внезапно налетали отдельными отрядами на месте стоящий строй противника, обрушивали на него шквал копий и тут же убегали прочь, на безопасное расстояние. За одним отрядом тут же налетал другой – и это длилось и длилось, как бесконечная буря! И на сей раз китайцы не смогли оказать надлежащее сопротивление, стояли как на заклание… Обезумевшие, несколько раз они порывались отбросить нападавших и помчаться за ними в погоню, но каждый раз их останавливали окрики начальствующих джирдженов:

– Стоять! Не рушить строй!

Нарастал гнев, росла обида, воцарялась паника – но никто ничего изменить не мог. Вдобавок, понимали: даже если и погонятся за монголами – много ли пробежишь, держа в руках копьё длиной в две-три маховых сажени… Потом военачальники всё-таки приказали войску двигаться всё тем же плотным строем к возвышенности, откуда была видна вся крепость, и китайцы увидели, что из ворот крепости выходит длинная вереница отрядов. При виде этой лавины они оживились – шла им поддержка, но тут раздались пронзительные панические крики:

– Ворота! Открылись ворота!

– Открыты?

– Открыты!

И тут – словно оборвалась некая незримая нить, связывавшая их всех в едином строю: все скопом, мешаясь и сшибая друг друга, ринулись в сторону крепости. И никто уже не мог остановить их, в мгновение ока превратившихся в толпу.

Но когда эта взмокшая громадная толпа достигла настежь распахнутых крепостных ворот, выходившие оттуда войска встретили её остриями копий. Как врага, которому надо дать отпор!

Передние в этой огромной толпе слишком поздно поняли, какая гибельная опасность их встречает. Они встали прямо перед остриями копий и попытались податься назад, но бежавшие вслед за ними не видели этой опасности и продолжали напирать сзади. Отчаянные вопли заколотых копьями уже тонули в диком гвалте. В жажде спасения стремясь прорваться сквозь ворота, бегущие почти обезумели: они затаптывали ещё живых упавших людей, они уже карабкались по горам человеческого мяса! И тут ворота захлопнулись, и оставшиеся в живых метнулись прочь от них, как от чумы…

* * *

Начальная часть сражения принесла легкую удачу, какой Боорчу и не ждал. Он возрадовался… Дал приказ тойонам отвести пять из восьми мэгэнов к югу от основного поля битвы. Три оставшиеся «чёрных» мэгэна должны были задержать противника, несколько раз превосходящего числом, чтобы обеспечить отход. Он не был уверен, получится ли на этот раз, но его воодушевил первый успех.

Больше всего он опасался верховых джирдженов, этой отборной вражеской конницы. Вылетят из крепости, закружат коршунами вокруг его пехоты – расклюют до костей. А ему нечего ставить против них. Если бы подставил плечо Сюбетей, но у того уже приказ – немедленно отступать и в бой более не ввязываться.

Пользуясь суматохой в стане врага, следствием позорного поражения в первый день битвы, Боорчу вновь перераспределил силы своего «чёрного» воинства. Половину отправил в северном направлении, в запас. Другую – разделил на три части и рассредоточил их. И, когда битва разгорелась вновь, и противник пошёл на них мощным строем, он, так же, как в начале, предыдущим днём, велел нападать на него молниеносно и малыми отрядами, а затем, ускользнув от ответного удара, отходить…

И в первое время этот прием удавался превосходно: китайское войско, постоянно сдерживаемое этими натисками и налётами, продвинулось от крепости всего на верст пять. Но потом враг стал действовать иначе. Перед головным войском китайцы выставили лучников и увеличили число тяжеловооружённых воинов с копьями. Это им помогло: они стали двигаться быстрее, налёты мелких отрядов Боорчу их уже не задерживали, и за день войско стало проходить уже, по китайским меркам, двадцать ли, значит – десять верст.

Боорчу встревожился, что не сможет исполнить повеление ставки – оказать врагу отпор и нанести ощутимый урон. Ему пришлось взять несколько мэгэнов из тех, что были посланы в запас и ввести в бой. К тому же воевать начала конница джирдженов, и «чёрным» теперь уже дня два приходилось больше обороняться, чем нападать.

…Основная часть «чёрного» войска Боорчу состояла из обитателей Китая, бежавших за пределы Великой Стены. А из них большинство происходило из народа хань – главного народа страны, из собственно китайцев. Этим людям в прошлом было не до воинского дела, которое является делом жизни для каждого настоящего ратника. Но зато сущностью их натур являлись исполнительность, старательность, стремление в точности выполнить приказ. Благодаря таким качествам они за несколько месяцев боевой подготовки становились весьма неплохими воинами. Да, ростом почти все не вышли, но зато обладали исключительными выдержкой и выносливостью. Отвагой и упорством – не в меньшей мере. Вот только слишком робели при натиске верховых ратников противника. А, может, то сказывалось извечное, из глубины веков идущее убеждение пеших в том, что конные – сильнее? Как только, гремя доспехами и оружием, показывалась конница, «чёрные» останавливались как вкопанные, стояли недвижно, подняв копья.