– Тебе известно: стоит мне пошевелить мизинцем – и у Ронни будут большие проблемы, понимаешь, милая?
Не получив ответа, Майк продолжал:
– Обещаю, я не стану собирать твоего братца по кусочкам, после того как мои люди с ним разберутся. А ты останешься одинокой и бездомной, и твой братишка уже не сможет о тебе заботиться.
Майк прижал жену к стене.
– Так что говори. Или мне не дозволено знать о том, что же все-таки сказал тебе дорогой братец? «Несчастный случай» – ты же выразилась именно так? Мне ужасно жаль! И что же это за «несчастный случай»? Надеюсь, что-то по-настоящему плохое!
Казалось, Бэт целую вечность упорно молчала, отказываясь ему отвечать и тем самым подпитывая озлобленность мужа – пока тот наконец не нанес ей жестокий, неожиданный, сокрушительный удар, сбив ее с ног.
– Поднимайся, я тебя не задел! – Он пнул Бэт, лежащую на полу. – Я сказал поднимайся!
Когда она попыталась встать, Майк встряхнул ее и швырнул о стену. Держа одной рукой жену за шею, другой он потянулся к двери.
– Если ты скажешь хоть слово против меня, клянусь, твой любимый братишка исчезнет. Обещаю! Ты и я… между нами больше ничего нет. Даже не пытайся найти меня. Я переезжаю. Этот дом будет продан.
Осторожно приоткрыв дверь, мужчина выглянул во двор, чтобы удостовериться, что на улице никого нет.
Удовлетворенный отсутствием свидетелей, он обнял Бэт за плечи, улыбаясь ей в лицо.
– Я люблю тебя, – заверил он жену, – но ты поступила глупо, недооценив меня! Между нами все кончено. Хватит. С меня довольно твоей лжи!
Майк выразился четко и ясно.
Он обхватил руками лицо Бэт и крепко поцеловал ее в губы.
Она начала сопротивляться, но ее муж лишь усилил хватку.
– Помни, ты навсегда останешься моей женой. Только моей. Пока смерть не разлучит нас. Я не шучу. И, как я уже говорил, не забывай: это мой дом. Он записан на мое имя и куплен на мои деньги. Даже не пытайся когда-нибудь вновь сюда сунуться, иначе пожалеешь об этом, слышишь? Не приближайся! В противном случае тебя ждут большие неприятности.
Его зловещие угрозы были ей абсолютно ясны. Наконец Майк перестал злорадно улыбаться – и молча, без капли сожаления, вытолкнул жену в темноту.
К тому времени, как Бэт смогла подняться на ноги после падения, Майк уже вернулся в дом и плотно закрыл за собой дверь на засов. У нее не осталось даже проблеска надежды. Он отнял у нее все.
Глава восемнадцатая
Совсем недалеко от дома Бэт и Майка Айлин с Тони собирались выпить перед сном горячее какао.
По обыкновению, за какао они болтали о том о сем и шутили. Но в последнее время поведение Айлин стало натянутым – она была встревожена, после того как несколькими неделями ранее встретилась в Блэкпуле с Мэри.
И хотя спустя все эти годы Айлин продолжала любить Тони, однако после его измены она не могла ему полностью доверять – да и забыть о том происшествии тоже не могла.
Ради своего же блага и в надежде сохранить брак Айлин уже очень давно перестала задавать Тони вопросы. Женщина хотела закрыть эту тему, переживая стыд и обиду всякий раз, когда думала о том, как муж и подруга ее предали.
К счастью, Мэри держалась от них в стороне. Иногда, когда бывшие подруги случайно встречались на рынке или в парке во время прогулки, они приветствовали друг друга молчаливым кивком головы – и шли дальше.
Дома Тони никогда не упоминал о том вечере, когда Мэри пришла к ним – ища Айлин, но застав лишь ее мужа, который был не прочь проявить сочувствие к вдове, и не только сочувствие… А когда Айлин попыталась выяснить причины случившегося, он наотрез отказался это обсуждать.
Итак, обиженная и опозоренная Айлин сознательно прятала мрачные воспоминания в самую глубь своего сознания, надеясь рано или поздно стереть все это из памяти.
Пусть прошлое останется в прошлом – со всеми своими скелетами в шкафу.
Альтернативным решением было бы разрушить свой брак и потерять мужчину, рядом с которым она была… и в радости, и в горе.
Отхлебывая какао из чашки и откусывая кусочек диетического печенья, Айлин, как обычно, размышляла о том, видела ли ее в тот вечер спешно удалявшаяся, опозоренная Мэри.
Переулок, в который она бросилась в состоянии, близком к панике, плохо освещался и нередко служил местом для сбора шумных пьяниц, ищущих драки или продажной любви. Почему Мэри это сделала – ступила одна на эту темную, пользующуюся дурной славой дорогу? Лишь чувство вины или ужаса могло заставить приличную женщину появиться на этой улице.
Айлин была уверена, что Мэри все-таки видела ее тогда и, спасаясь бегством, выбрала первый попавшийся путь к отступлению.
Вернувшись в тот вечер домой, Айлин поинтересовалась у Тони, зачем приходила Мэри:
– Чего она хотела? И почему была в таком смятении, что ушла от нас такой опасной дорогой? Уверена, это произошло из-за того, что она меня увидела.
Тони ответил, как ему казалось, просто и быстро, не отрываясь от газеты:
– Не знаю, дорогая. Впрочем, должен признать, Мэри была не слишком разговорчивой. Я угостил ее чаем, как сделала бы ты, и мы стали ждать тебя, болтая обо всем и ни о чем, а потом она просто встала – и ушла.
Он сложил газету и принялся готовиться ко сну.
– Послушай, Айлин, милая, – сказал Тони обеспокоенно. – Скажи мне честно: ты ведь не расстроилась из-за того, что Мэри была здесь наедине со мной? Я же не мог выставить ее за дверь, верно? Она приходила к тебе, а не ко мне. Но, увы, тебя не оказалось дома. Надеюсь, ты не злишься на меня за то, что я ее впустил?
Он говорил так, словно пытался оправдаться.
– Ну что еще я мог сделать, кроме как позволить ей войти? Я действительно думал, что ты вернешься с минуты на минуту. Но я не сделал ничего плохого. Мы с Мэри просто немного поговорили, а потом она поспешно ушла.
Тони быстро сменил тему:
– Кстати, как твоя старая подруга – Глория, кажется?
Не дожидаясь ответа, он развернулся и направился к двери, ведущей в коридор, и Айлин услышала, как муж поднимается по лестнице.
Ей было ясно, что Тони прилагает максимум усилий, чтобы убедить ее в том, что они с Мэри не делали ничего плохого.
Позже ее подозрения подтвердились – когда Мэри пришла к ней, чтобы сообщить, что была беременна от Тони, но избавилась от ребенка. Разумеется, после такого признания их дружбе пришел конец, и с тех пор Айлин видела Мэри очень редко, несмотря на то, что они жили в одном городе.
Когда менее чем через год после той драматической встречи Айлин услышала о том, что дочь Мэри родила девочку, у нее возникли подозрения.
Айлин никак не могла понять, с чего бы Мэри сознаваться в таком ужасном поступке, если на самом деле она собиралась рожать этого ребенка. Но теперь, с появлением этой девочки, прежнее подозрение вернулось и заставило Айлин гадать, правда ли матерью малышки является Анна. Сейчас Айлин была почти уверена в том, что эта девочка – дочь самой Мэри, – Мэри и Тони, – но ради всеобщего благополучия вынуждена была держать свои подозрения при себе. Она ведь взяла с Мэри клятву скрывать даже сам факт ее беременности. Что бы там ни думала Айлин, Тони ничего не должен узнать.