Завтра наступит, я знаю  - читать онлайн книгу. Автор: Вероника Горбачева cтр.№ 7

Уткнувшись лицом в ладони, потерла лоб.

Так и до паранойи недолго…

Спокойно, Регина, спокойно. Всякие неурядицы могут случиться с людьми, когда они падают без сознания, и далеко не все вокруг в это время кристально честны. Надо будет — она это дело раскрутит, но сохраняя при этом душевное равновесие и не скандаля, ибо сейчас ей, как никогда, нужно поберечь нервы. Иначе кому она будет нужна, новая жизнь, без нее самой?

Без мобилы, конечно, непривычно, но эта проблема решается просто. Салон под боком, в ее же доме, только зайди с фасада. К тому же, у нее есть…

Словно отвечая на ее мысли, в зале тренькнул телефон. Стационарный, оставшийся еще от прежних хозяев квартиры. Регина тогда не хотела платить за новый номер, но подумала — и хозяйственная жилка в ней взяла верх. Абонплата при ее заработке составляла сущие копейки, так что пусть аппарат стоит, не жалко… Иногда и пригождался. Вот как сейчас…

Она сняла трубку. Наверняка трезвонит Жанка, у нее единственной из подруг номер не только мобильного, но и этого телефона.

— Слушаю.

В трубке раздался всхлип.

— Сволочь ты, Ринка, какая же ты сволочь… Сучка недорезанная, это все из-за тебя!

Растерянно она так и села, где стояла, прямо на пол.

— Кто это? Вы что, с ума, что ли, сошли?

— Сука ты, Ринка, — видимо, взяв в себя в руки, холодно и зло повторила неизвестная. — Он умер, слышишь? Из-за тебя! От тебя уезжал, не знал, как отвязаться! Ну, трахнулись вы с ним разок на стороне, ну, добилась ты своего, а так-то зачем? Оставила бы его в покое, глядишь…

— Я не пони…

И вдруг волна ужаса нахлынула на нее. Она узнала.

— Марина, ты что несешь? Что ты несешь, а? Я только из больницы, десять дней там отлежала, как я могла с кем-то трахаться? Ты что себе навыдумывала? Ты меня слышишь? Что, с Игорем что-то случилось, да?

— Он умер… — безжизненно повторила Маришка Никитина, бывшая одноклассница, бывшая лучшая подруга, однажды умыкнувшая у нее парня, но, вроде бы, давно прощенная и забытая…

— Что происходит? — тихо спросила Регина. Даже не у той, что звонила — у себя. — Марина, я, правда, только сейчас верну…

— Ты все врешь, а он умер. Будь ты проклята!.. Не смей даже приходить на похороны, слышишь? Чтоб я тебя завтра не видела! Да чтоб ты вообще сдохла!

И гудки, гудки, гудки…

Она осторожно дотянулась до верха тумбочки, положила трубку, не вставая. Ноги вдруг сделались какими-то неживыми. Трубку-то положила, а руку не убрала, так что, когда раздался новый звонок, лишь вздрогнула, сжала ее крепче и подняла вновь.

— Да?

— Ой, Ринка! — выдохнула Жанночка-Жанетта-Жанка, балаболка, добрейшей души существо, хоть и легкокрылое и легкомысленное, несмотря на возраст, но наивернейшее. — Ты уже дома, да? Ой, я дура; раз с этого телефона отвечаешь, то конечно, дома… Прости, что не встретила у больницы: такие пробки из-за снега, что не успела. Я сейчас приеду, я скоро! Ты не выходи никуда, я и в магазин забегу, и все, что нужно, возьму, не дергайся! Я…

Она тараторила без устали, но чувствовалась в ее бодрости какая-то фальшивая нота. Должно быть, говори они сейчас в живую, без посредства проводов и волн — старательно отводила бы глаза в сторону, лишь бы не смотреть, лишь бы себя не выдать…

— Ты при деньгах? — наконец отмерла Регина. Надо было бы сразу спросить про Игоря, но… Боясь услышать ответ, прикрылась другой темой, нейтральной.

Жанна с облегчением выдохнула:

— Ну конечно! И с картой! Что купить?

— Ты при паспорте? Слушай, загляни по дороге в салон, прикупи мне какой-никакой простенький телефон с симкой, а то я все старые повыкидывала, а свой потеряла. Сделаешь?

— Конечно! Жди, я уже рядом!

…Потом они с Жанкой пили, наконец, чай с «Прагой», Регина осаживала подругу, порывавшуюся, на манер бабы Шуры, то поддержать ее под локоток, то что-то сделать самой… И, наконец, не выдержала.

— Жанночка, погоди ты о работе. Это я и сама узнаю, когда выйду. Ты вот что скажи: что там, у Никитиных… случилось? Мне Марина звонила и как-то странно себя вела…

Запнулась.

Подруга переменилась в лице.

— Рина, ты только не волнуйся…

— Да я не волнуюсь. — А у самой аж горько во рту стало от ожидания. — Давай, говори, не тяни.

— Игорь… Вчера разбился. Насмерть. Ехал в ночь от какой-то бабы, дорога ледяная, видимости никакой — метель же, сама помнишь. Ну и вынесло его на встречку, прямо под внедорожник. Оба всмятку, МЧС растаскивало. Обоих, говорят, из машин выпиливали… Ой!

Она зажала рот и уставилась на Регину круглыми глазами.

— Ужас, — сказала та потерянно. — Просто ужас. Трое детей остались, мать больная… Маринка по нему всегда с ума сходила, каково ей теперь…

Запнулась, вспомнив давешний звонок. И как-то отстраненно подумала, что жена Игоря, ревнивая как черт, скорее всего, приняла ее за ту самую бабу, от которой возвращался муж. Ну да, был у Марины когда-то повод ревновать: лет двадцать назад. Но потом-то! С чего она так взбеленилась?

Впрочем, с женщины в ее состоянии что возьмешь? И Жанке, пожалуй, о ее наезде знать не нужно.

Кажется, былое безразличие опутывало ее вновь. Или это подсознание защищало, смягчая шок от смерти когда-то близкого человека? Шут его знает. Но на какое-то время она вновь почти погрузилась в милосердный туман забытья…

— Рин, а тебе его совсем-совсем не… ну, не жалко?

Вздрогнув, она очнулась и увидела в глазах подруги чистое детское недоумение, даже растерянность.

— Да как же не жалко, — вздохнула Регина. — Столько всего между нами было… И первая любовь, как-никак, такое не забывается. Жан, ты на меня не смотри так, я, кажется, еще под успокоительными. Там, в больнице, чем нас только не пичкали. Рыдать потом буду, дня через три, когда отойду.

— А, ну да, — спохватившись, забормотала подруга. — Я так и подумала. Ты правда не очень переживаешь? Ой, что это я говорю, идиотка!

— Когда… хоронят?

На последнем слове Регина запнулась. Сердце болезненно сжалось, и в носу, наконец, предательски защипало.

— Завтра в десять, — выдохнула Жанна. — Он некрещеный, так что отпевать не будут, сразу от дома на Нижнее кладбище повезут. Ты… как? Не надо бы тебе… Разволнуешься, мало ли что — шарахнет снова. Или нет, может, опять напьешься своих таблеток да съездишь со мной? Не простишь ведь себе, если не проводишь! Ты только близко не подходи, чтобы Маринка не увидела. Там наших много будет, за ними постоишь, ребята тебя прикроют.

Она говорила торопливо, глотая слова, жалостливо поглядывая, словно Регина ну до того убита горем, будто они с Игорешкой расстались не двадцать лет назад, а лишь вчера. Впрочем, Жанночка всегда страдала излишним романтизмом и умела раздувать из малейшего намека такого слона, что и Достоевскому с Бальзаком не приснится.