Завтра наступит, я знаю  - читать онлайн книгу. Автор: Вероника Горбачева cтр.№ 5

Развод помнит. Кочевания по квартирам. Молчание родителей. Потом, когда ее повысили до директора по персоналу на крупнейшем во всей области металлургическом комбинате, когда вполне легальный, заработанный собственной головой — а не иным местом! — оклад плюс премиальные за бесконечную переработку позволили ей и заиметь, наконец, собственное жилье, и приобщиться к достатку и благам сего мира, она почувствовала себя, наконец, состоявшейся, независимой…

… и одинокой.

И мудрой.

Готова была поехать в знакомый до боли дом, с цветами и извинениями, оставалось лишь дождаться, когда постаревшие и, наверняка, тоже одинокие папа и мама вернутся из Египта…

… но вместо катарсиса прощения — лишь похоронить их. Так и не успев проститься. Ведь с тем, что остается после авиакатастрофы, особо не поговоришь, да и в лицо не глянешь в последний раз. Хорошо, если будет что-то вмуровать в стену колумбария. Хоть прийти потом, вглядеться в молодые лица на фотографии… Общайся теперь, сколько хочешь.

Почти пять лет прошло…

Психолог горбольницы, выслушав ее рассказ, покачал головой, расспросил о том, о сем, и подвел ее к мысли, что затянувшаяся с той поры, собственно, депрессия и привела в конце концов ее сюда, на больничную койку. И надо, дескать, переосмыслить, сделать выводы, развернуться лицом к будущему, ибо, пока мы глядим в пошлое — мы ему, своему «завтра», неуважительно показываем задницу, нехорошо. А провалы в памяти? — спросила Регина. Почему я… как тот Леонов-Доцент: «Тут помню, тут не помню»[3]? Начинаю вспоминать какой-то определенный год — и словно вижу склеенную кое-как кинопленку с вырезанными кадрами. Допустим, ездила в Прагу, но абсолютно не помню ни города, ни самой поездки, только факт, что она была. Вот уж пожалеешь, что не вела дневник, даже в блоге не писала и в соцсетях не сидела по недостатку времени… Помню, что провела изумительные Новогодние праздники в прошлом году — но вот с кем, где? Ни-че-го в голове не осталось! Что за ерунда?

Это последствия, вздыхал дипломированный психолог. Голубушка, все-таки инсульт — серьезное испытание для мозга. Да, удивительно, что память словно прорежена; но, возможно, с этими временными участками связано что-то неприятное, ужаснувшее вас? Игры подсознания — хитрая штука… Но в общем и целом вы же владеете целостной картиной своей жизни? Вот видите! Ничего, пройдете реабилитацию, успокоитесь, разберетесь, наконец, со своей затяжной депрессией — и, рано или поздно, все встанет на свои места.

Вспоминая эту беседу, заброшенную книгу, унылую бессонницу под колючим даже сквозь пододеяльник одеялом, непонятную печаль по несостоявшейся Истории — что, может, тоже шиза, как у бывшего мужа? — Регина поглядывала с больничной веранды на жиденький парк, на одинокие, еще не согнанные мартовским солнцем, почерневшие снеговые кочки и пыталась бороться с очередным приступом тоски.

— Может, оно и лучше было бы? — не выдержав, спросила вслух, благо, никто рядом не крутился. — Кому она нужна, в сущности, эта моя никчемушная пустая жизнь? Что и кому я пыталась все это время доказать? А? И главное — зачем?

Разумеется, ей никто не ответил. Где-то вдалеке, за голыми деревьями, плохо сдерживающими звуки большого города, вжикали автомобили, гудел поезд; в небе, оставляя белые пухнущие следы, прокладывала трассу тройка реактивных самолетов. С ветки ближайшего тополя косилась большая черная птица, точь-в-точь Ворон из фильма о Кае и Герде… Вздрогнув, будто его застукали с поличным, гипотетический ворон едва не свалился с ветки, каркнул негодующе и, сорвавшись с места, улетел. Кому тут было отвечать?

— Как-то, однако, надо жить дальше, — вздохнула Регина. — Работу, что ли, сменить? Уехать к черту на рога? Сил уже нет, все достало…

И поняла, что сказала, наконец, то, в чем давно боялась признаться.

Вот оно.

Достало.

[1] Регине досталась одна из книг «Хроник Ехо», Макса Фрая.

[2] «Огненный рай» — фирменный кофе Франка, персонажа из романов Макса Фрая.

[3] Персонаж из кинокомедии «Джентльмены удачи», изображавший потерю памяти.

Во время испытания стекаются все беды.

Иоанн Дамаскин

Она надеялась, что хотя бы дома, в котором и пресловутые стены помогают, в голове прояснится; развеется, наконец, зыбкий туман, затягивающий временами сознание, пройдет несвойственная ей, уже надоевшая апатия. Тем более что лечащий врач выписал ее с легким сердцем, хоть и несколько недоумевая: видимо, все же сомневался в диагнозе, но кто о таком вслух говорит при пациенте? Во всяком случае, очень немногие. Приступы полнейшего безразличия и отупения легко объяснялись лошадиными дозами успокаивающих средств, которые Регина твердо решила дома не принимать, желая, наконец, вернуться к кристальной чистоте рассудка. Несмотря на положенный ей месяц больничного она собиралась выйти на работу через неделю. Потихоньку-полегоньку подготовить дела к сдаче — и… Пока не остыло стремление убраться куда угодно, к черту на рога, в самом деле, лишь бы не видеть опостылевшей действительности.

Конечно, Регина, далеко не девочка, помнила мудрое высказывание, что, куда бы человек ни поехал, он повсюду будет таскать за собой самого себя. Так оно и есть. От нажитых тараканов в голове сразу не избавиться. Но сделать это все же легче, если не остается повсюду, куда ни кинь взгляд, прежних привязок-якорей, упорно тянущих к привычному, прошлому, твердящих, что так оно спокойнее, надежней… Проверено, знаем. Регина-то в свое время и замуж выскочила поспешно, чтобы не оставалось повода вернуться в родительский дом, к домашнему рабству. Кому сказать — не поверят: взрослая женщина сжималась от страха, что мамочке что-то не понравится, мама не одобрит… Что скажет папа на ее оплошность? Как они поглядят, с каким упреком и огорчением, если она не оправдает их надежд? Абсурд, вроде бы, но до того памятного тридцатника она не находила сил сбросить с себя ярмо родительской опеки и удушающей любви. На то же, чтобы изжить окончательно чувство вины и желание вернуться, Регине понадобилось десять лет.

Но сейчас речь шла не о замужестве, в которое когда-то Регина бросилась, очертя голову, видя наискорейший способ решения всех проблем. Сегодня она собиралась продумать дальнейшую жизнь тщательно, как взрослая мудрая женщина, не поддаваясь эмоциям и порывам, но и не труся. Уходить — так уходить.

Для правильного решения и нужна была ясная голова. Отдых в родных стенах. Крепкий полноценный сон. Спокойный анализ ситуации — и спокойствие, спокойствие…

Ага, как же.

Познаешь тут дзен, когда сперва едва не психанешь из-за таксиста, перепутавшего улицы Строителей и Машиностроителей, потом продрогнешь на ледяном ветру, хоть от машины до подъезда десять шагов… Морозы, знаменитые мартовские морозы все же ударили в ночь, да еще с пургой, перешедшей в обильный снегопад, что унялся лишь к полудню; так что эти десять шагов Регина брела, как через поле, выдирая ноги в легких сапожках из свеженаметенных белых барханов. Единственный на три двора дворник не успевал расчищать дорожки к подъездам…