Вересковый мёд - читать онлайн книгу. Автор: Ляна Зелинская cтр.№ 58

И всё в нём восстало против этой мысли. Он смотрел на Эрику и впервые осознал по-настоящему, что везёт её в столицу именно для этого — чтобы отдать другому. И что он сам рассказывал ей о том, как жесток Рябой король, а её глаза блестели от слёз, и будь он проклят, если в этот момент в пещере он не почувствовал, что готов убить не только Тьена, но и самого короля при мысли, что он прикоснётся к Эрике. И это было оглушительное поражение самому себе. Кажется, впервые в жизни он был растерян настолько, что не знал даже, что ей ответить.

Она — невеста его короля…

У них нет будущего.

Проклятье!

Он рассеянно слушал её рассказ о Рогатом Боге, перебирая в уме варианты того, как ему угомонить свою горячую кровь, как заставить себя перестать думать о том, о чём думать ему нельзя. Он стискивал в руках оберег Девонны, и на некоторое время это помогало. А потом…

Потом явился тот, в кого он не верил, и верить не собирался, и поначалу Викфорд подумал, что эта ледяная глыба его убьёт. В голове пронеслись угрозы Эрики о том, что ему не дожить до утра, что его заберут в свиту мёртвых, сопровождать Дикий Гон. Но Араун был милостив, хотя неизвестно повезло ли в итоге Викфорду.

Как оказалось Рогатый Бог, на то и Бог, чтобы видеть людские мысли. Он швырнул ему прямо в лицо ответы на те вопросы, которые он задавал сам себе. И хотя Викфорд ни о чём не спрашивала Арауна, видимо эти видения были божественным подарком. Но лучше бы ему было остаться без ответов и в счастливом неведении. Во всех вариантах будущего было только одно — смерть. Либо Эрики, либо их обоих за то, о чём он сейчас мечтал. Если он сделает то, чего хочет, то король казнит Эрику. Или казнит их обоих за измену. Но Рогатый Бог был жесток, и не остановился на этом, он вытащил из Викфорда даже то, в чём тот никогда бы себе не признался, что где-то в глубине сознания он думает о том, чтобы бросить всё, и увезти Эрику на юг, в Сенегард и спрятать там.

Но и там ему не уйти от королевского возмездия. Герцог покрывать его не станет. Так что единственный способ оставить Эрику в живых — отдать королю. А потом… Ехать на юг, жениться на Мелисандре и никогда больше не появляться при дворе. И эта мысль была такой горькой, что когда божественный кусок льда растворился со своей свитой в ночном небе, Викфорд обнимая Эрику, глотал бьяху, как воду пытаясь запить это отравляющее чувство.

Но самым тяжёлым испытанием для него стала ночь. Ночь наполненная ею. Её теплом, запахом, ощущением её хрупкого тела в его ладонях, бархатом её кожи. Она въелась в него, вросла, отравила собой, вплелась в те огненные ветви, что были у него под кожей…

И теперь он знал, что каждую ночь, лёжа в постели, на земле, на траве, на соломе он всегда будет ощущать возле себя пустоту. После того, как обнимал её всю ночь, лежал, боясь пошевелиться, как переживший кораблекрушение, который держится за слишком маленький обломок снасти — сделай лишний выдох и ты начнёшь тонуть. Ему казалось, что волна желания смоет разум окончательно, что его сожжёт этот огонь, который пылал под кожей. Он ощущал невидимые ветви, которые прорвав мышцы и кожу, проросли сквозь его одежду, сквозь её одежду и прикоснулись к Эрике помимо его разума и воли. Как они оплетали её, согревая и сводя его с ума этим абсолютно реальным ощущение прикосновения к её голой коже. Как они скользили по ней, а он лежал, замерев каменным истуканом, боясь малейшего движения и сгорая от сумасшедшего желания. Желания просто прикоснуться к ней без этой одежды… Притянуть к себе сильнее… Зарыться лицом в волосы, провести ладонями по её телу снизу вверх, губами по коже, покрывая поцелуями, дотянуться до её губ…

Он вышвырнет Уилмора из пещеры…

Он будет нежным…

Осторожным…

Он будет любить её так упоительно, как никогда не сможет проклятый король или этот дурень Тьен. Он будет любить её так, как она этого хочет. И он знает, как нужно… Он знает, что именно ей понравится…

Проклятье!

Викфорд представлял это снова и снова, каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждый вздох и стон, каждое движение… Как темнеют её глаза, как приоткрываются губы, как шепчут его имя, как она дышит, тяжело и часто…

Она повернулась к нему во сне и прижалась к его груди щекой и ладонями, забираясь ими под рубашку и обнимая. И в этот момент Викфорд понял, что если он переживёт эту ночь, то подходить к Эрике ближе, чем на два кварда для него смерти подобно. Он сжимал пальцами несчастный оберег, почти раскрошив его в труху, но облегчения это больше не приносило.

Она его ненавидит. И кажется, что он её тоже. За это неконтролируемое желание, за то, что она будет принадлежать другому, за её презрение, за то, что она появилась в его жизни и тянет за собой в бездну, в которой они оба погибнут…

И при этом сердце заходилось от щемящей нежности, когда она обнимала его во сне и прижималась так доверчиво. Хотелось обрушить весь мир, забыть все обязательства и остаться здесь, лишь бы она была вот такой с ним и дальше.

Он словно зверь на цепи натянутой до предела, на последнем её звене, врезающемся в кожу до крови, чуть притронулся губами к губам Эрики, осторожно, почти невесомо, затаив дыхание и собрав всю свою волю в кулак …

На вкус она, как та поздняя осенняя малина, которую он сорвал у подножья холма. Сладкая и пьянящая. Как вересковый мёд, что он пил на помолвке. Как букет луговых цветов, в которые зарылся лицом и вдохнул их аромат.

Эрика! Эрика… Дерзкая, страстная, сильная… И такая слабая, беззащитная, совсем ещё девчонка…

И он просто сходил с ума, испытывая разом столько оттенков чувств к одной женщине. Не зная с чем сравнить, не зная, что с этим делать, ведь он никогда не ощущал ничего похожего.

Отстранился, чувствуя, что Эрика согрелась, и заставил себя встать неимоверным усилием воли. Шатаясь словно пьяный, вышел на холодный воздух. Да он и был пьян. В горле пересохло и дрожали руки, и тело пылало так, что казалось, от него сейчас пар повалит. Он прислонился спиной к камню и жадно вдыхал осеннюю свежесть, пытаясь привести голову порядок. Но голова была дурной, а тело хотело только одного — вернуться в пещеру и сделать всё то, о чём он мечтал. И сейчас на фоне этого желания даже его собственная жизнь разом обесценилась, ему плевать стало, что король его казнит, и останавливало только то, что за это заплатит жизнью и она.

Он спустился вниз по склону, окунул голову в ледяную воду ручья, отпинал спящего караульного, вызверился на него так, что тот, наверное, сутки вообще спать побоится, а потом вытолкал его взашей — иди уже и отоспись! А сам остался в карауле, не понимая, что с ним творится. Почему его ноздри жгут тысячи запахов вокруг… Почему он слышит, как пахнет прелая листва и грибница под кривой берёзой, как в опаде возится ёж и вниз по ручью бежит стая волков, невесомо касаясь лапами лесной подстилки. Как перекатывается по камням вода с тихим журчанием, медленно опадают первые жёлтые листья с берёз, и филин, выбирая жертву, наблюдает, как мыши шуршат в жухлой траве.