Советистан - читать онлайн книгу. Автор: Эрика Фатланд cтр.№ 54

Дальше мы брели в молчании. Лето подходило к концу, и листва на деревьях постепенно окрашивалась в желтые и оранжевые цвета. Пахло землей и солнцем. Муким сердился недолго и вскоре уже разговорился о своих планах будущей жизни на Западе.

– Я надеюсь, что смогу найти себе жену в Европе, – сказал он. – Неважно, кто она будет – немка или русская, христианка или иудейка, это не имеет значения, она просто должна быть из Европы. Я хочу иметь европейских детей, чтобы для них все двери были открыты.

– А как насчет твоей таджикской жены и ребенка, которого вы ожидаете? – возразила я.

Он как-то показал мне ее фотографии. Они были очень похожи: у нее было открытое, дружелюбное лицо, большие карие глаза и круглые, почти детские щеки. Они вместе росли, она имела диплом медсестры и была уже на сносях.

– Это не имеет значения, – пожал плечами Муким. – Она не будет возражать, если я возьму себе новую жену, но при условии, что я буду посылать домой деньги. К тому же минимум раз в год я буду приезжать ее навещать.

– Как ты думаешь, а твоя европейская жена тоже будет считать нормальным, что у тебя в Таджикистане остались жена с ребенком?

– А почему она должна быть против? – непонимающе взглянул на меня Муким. – Ведь большую часть времени я буду проводить с ней.

Солнце уже садилось, когда наконец-то показалась первая деревня. Бидеф. Располагалась она на холме, вдали от реки. Вверх по склону зигзагообразно извивалась крошечная тропинка. Дорога оказалась круче, чем выглядела на первый взгляд, и к тому же мы находились на высоте почти трех километров над уровнем моря. Только теперь я заметила, насколько разреженным был здешний воздух. Уже на первом подъеме ноги стали как сироп. По спине стекал ручьями пот. Воздуха не хватало, я почувствовала, что задыхаюсь. Мимо нас легкими шагами пробежал маленький мальчик в пластмассовых сандалиях. Бодро помахав нам на бегу, он скрылся позади холма.

Добравшись до глинобитных домов, мы услышали бой барабанов. Подумалось, что, может, это шаман колотит в свой бубен. А может, до нас доносятся ритмы какого-то тайного зороастрийского ритуала? Это начинало превосходить мои ожидания и я решила слегка подначить Мукима:

– Может, нам подождать, пока они закончат?

– Закончат что?

– Ну, ритуал. Неужели ты не слышишь звук барабанов?

Муким захохотал:

– Да у них там наверху дискотека. Если будем ждать, пока они закончат, то придется ночевать прямо здесь.

Мы направились на звук – мимо картофельного поля по узкому проходу между земляными домами. Дорога привела нас к открытой площадке, где из двух колонок, включенных на полную громкость, раздавался таджикский поп. На городской площади толпились мужчины и женщины; некоторые из них просто бесцельно стояли, другие бодро сновали туда-сюда. Женщины были одеты в простые хлопчатобумажные платья, но веселеньких цветочных расцветок; мужчины были в джинсах и спортивных костюмах. Неподалеку от стены дома, время от времени раскачиваясь и подпевая в такт музыке, стоял мужчина, что-то помешивавший в железном чугуне.

– Вот повезло, – сказал Муким. – Свадьба.

Мы узнали, что хотя сам праздник назначен на следующий день, приготовления к нему в полном разгаре и большинство гостей уже прибыло. В обычное время в кишлаке проживает всего четыре семьи, но сегодня он буквально кишел народом; ни на минуту не иссякал поток посетителей, которые то входили, то выходили, держа в руках чайники и круглые хлеба. Некоторые из них добирались сюда из соседней долины, пересекая реку, которая словно зеркальное изображение пролегала на противоположной стороне, другие пришли из низин Зафарабада, куда ягнобцы были депортированы в 1970-х. Были и такие, кто проделал свой далекий путь из Душанбе.

Хотя каждый квадратный метр глинобитных этажей использовался для размещения многочисленных гостей, нашлось здесь местечко и нам, потому что нас сразу же пригласили принять участие в свадебном торжестве, назначенном на следующий день.

– Ну что вы, мы даже не рассчитывали на приглашение, – попыталась я из вежливости отказаться.

– Вы нам окажете большую честь, если придете, – заверил меня хозяин, худощавый человек в голубом спортивном костюме «Адидас», с лицом, покрытым тонкими морщинами.

Мальчик показал нам комнату для ночлега, располагавшуюся в самом конце кишлака, рядом с общим туалетом. Едва мы успели снять с себя вещи, как пришел другой мальчик, принесший нам свежеиспеченный хлеб и зеленый чай.

Муким нашел книгу на русском и начал зачитывать вслух из главы о ягнобцах:

– До депортации 1970-х годов ягнобцы жили обособленно от других народностей. Несмотря на исповедование ислама, в долине по сей день сохранилось множество доисламских, зороастрийских ритуалов.

Пока мы сидели, потягивая горячий горький чай, в дверном проеме появился высокий худой старик с седой бородой. Одет он был в плотный синий кафтан, на голове – черная плоская шляпа. Постояв немного, он стал раскачиваться взад-вперед и нараспев произносить слова, которые круглый год по пять раз на дню доносятся с минаретов всего мусульманского мира: Аллах акбар! Аллах акбар! Бог велик. За ним появилась процессия из группы бородатых стариков в кафтанах и круглых, плоских шляпах. Остановившись на пороге дома, они снимали обувь и заходили в простенькую комнату по соседству, которая выполняла роль сельской мечети.

Пока старики произносили последнюю послеобеденную молитву, юноши и девушки, не прерываясь, продолжали заниматься своими делами: они то носились взад-вперед с едой и чаем, то общались между собой, собравшись в небольшие компании. Закончив молитву, старики снова встали в процессию и, всунув ноги в свои простенькие ботинки, раскачиваясь, пошли по направлению к деревне.

Человек, призывавший к молитве, сел рядом с нами и налил себе чашку чая. Представившись, он сказал, что ему 70 лет.

– Вы здешний? – поинтересовалась я.

– Нет, я живу в Зафарабаде, – ответил он на безупречном русском, но с сильным акцентом. – Я здесь жил до того, как нас насильственно переместили в 1970 году.

– Где вы научились русскому?

– Я служил в Москве в армии, с 1962 по 1965 год.

– Наверное, испытали немалый шок, переехав из Ягнобской долины в Москву, – заметила я.

– Москва оказалась точно такой же, как и Ягнобская долина, – чинно ответил мужчина. – Там было так же холодно.

– Разве вам никогда не хотелось вернуться в те места, где вы провели свое детство?

– Ни разу, – моментально прозвучал ответ. – Здесь, в долине, жизнь сурова. В Зафарабаде я работаю трактористом и могу содержать семью.

– А вам удалось сохранить ягнобскую культуру в Зафарабаде?

Он озадаченно посмотрел на меня.

– Получилось ли сохранить какие-нибудь особые ягнобские обычаи и традиции? – пояснила я свой вопрос. – Должно быть это непросто, когда вы находитесь в окружении таджиков, вдали от настоящей родины.