Ее ненависть была холодной и чистой, как лед, но в то же время Эльза осознавала, что Лео никогда не сможет почувствовать подобную «дистиллированную» ненависть к тому, кого когда-то любил. Ей придется нести бремя ненависти за них обоих, ненавидеть Гарибальди и от его имени.
Поэтому она поспешно скрыла это чувство в самой потаенной части своей души и быстро пожала руку Лео дружеским жестом.
– Постарайся поспать, если сможешь. Сейчас ничего нельзя сделать. Утро вечера мудренее.
Он выдохнул:
– Ты права, конечно.
– Вероятно, мне следовало бы… – сказала она, собираясь встать, но внезапно юноша схватил ее за запястье.
– Не уходи, – прошептал он.
Эльза говорила себе, что должна сопротивляться его манящей притягательности, но ее по-прежнему влекло к нему. И было кое-что еще – в выражении его лица, – нечто такое странное и отчаянное, что Эльза вдруг ясно поняла: теперь она действительно не сумеет отвергнуть его.
– Я – не талисман против кошмаров, но полагаю, что смогу остаться, если ты…
Лео внезапно наклонился вперед, и его губы осторожно коснулись ее рта, посылая ей неожиданные искры желания. Она ахнула, ее губы приоткрылись, и он потянулся к ней, продолжая поцелуй. Его пальцы запутались в ее волосах, прижимая ее к себе. Ее руки блуждали по шее и вверх и вниз по рельефной спине.
Конечно, она целовалась с мальчиком и раньше – с Реваном например. Тогда в Вельдане они провели детский эксперимент, играя во взрослых – но никогда ее не целовали вот так. Эльза уподобилась искре, поднесенной к газовой горелке: однажды кто-то зажжет ее, и она будет гореть, разгораясь все ярче и ярче.
Лео откинулся, притянув ее к себе, и она оказалась над ним. Теперь она почувствовала, как его сердце быстро стучит в груди. Она смахнула волосы и поцеловала его в шею, вызвав у него легкий стон. Одна из его рук скользнула вниз вдоль ее талии и бедра, вниз по бедру, а затем…
Лео застыл. Эльза, чувствуя что-то неладное, отстранилась и приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на него.
– Что?
Он пошарил в кармане ее халата, вытащил револьвер и стал всматриваться в него в тусклом лунном свете.
– Вот как.
Эльза откатилась в сторону, выхватила револьвер и спрятала его в карман.
– Я услышала шум посреди ночи, – объяснила она. – И Каза делла Пация – вовсе не неприступная крепость, как меня убеждали.
Он выгнул бровь:
– Ты планировала застрелить меня, если бы я был слишком дерзок?
Эльза фыркнула.
– Ты чрезмерно озабочен собственной репутацией – да и моей тоже.
– Послушай, Эльза, – сказал Лео, защищаясь. – Это как-то неправильно. Не так все делается…
– Твоя идея того, «как все делается», совершенно абсурдна, – парировала она.
Эльза понимала, что Порция считала брак выгодной сделкой, не имеющей ничего общего с любовью, но теперь начала задаваться вопросом, были ли это мысли Порции – или правила, диктуемые итальянским обществом.
Руки Лео скомкали простыню.
– Ты уже не в дикой Вельдане, мы не можем просто…
– Дикой?! – огрызнулась Эльза. – И мы, дикари Вельданы, спариваемся в кустах, да?
– Я другое имел в виду. Нужно получше узнать того, кому собираешься доверить сердце.
Она встала.
– Меня тошнит от правил вашего мира и вдвойне от вашего надменного отношения!
Ее лицо горело от унижения, она запахнула халат и выбежала из комнаты.
– Эльза… – позвал он. – Эльза!
Но она уже захлопнула за собой дверь.
Забыв подсвечник в комнате Лео, Эльза, спотыкаясь, бежала по коридору, одной рукой держась за стену. Как она могла так сглупить?
«И всегда виновата женщина». Кажется, так говорила Джуми. Да, конечно. И сейчас слова матери гудели в ее голове.
«Все мужчины одинаковы. Если ты этого хотела, значит, ты соблазнила его, если бы ты не хотела, ты бы его отвергла».
Она должна была думать, прежде чем позволять кому-то похитить ее сердце.
* * *
Лео хотел догнать Эльзу, чтобы извиниться, но потом решил закрыть свой глупый рот подушкой. Поэтому он лежал и долго таращился в потолок после ухода Эльзы.
Если бы только говорить правду не было столь утомительно, если бы только это не было таким шоком – оказаться с Эльзой наедине, на кровати, да еще в столь компрометирующей позе, если бы эта встреча не была такой странной и прекрасной… что ж, возможно, тогда они могли бы провести вдвоем эту ночь, не разрушив нечто хрупкое и драгоценное.
– Каза, у меня есть к тебе вопрос, – сказал он, повернувшись и посмотрев в самый темный угол спальни. – Ведь апартаменты Эльзы находятся далеко и она не могла услышать меня, да?
– Синьор? – невинно прогудела Каза.
– Ты ее разбудила?
Каза помедлила.
– Вам нужно заботиться друг о друге, детишки.
Лео насупился.
– Ты просто психопатка, которая вдобавок обожает манипулировать людьми. Между мной и Эльзой все наверняка кончено.
– Только человек способен стать истинным психопатом, – возразила Каза довольным тоном. – Кстати, на мой взгляд, все продвигается отлично.
– Она меня ненавидит!
– Посмотрим. Она – великолепный экземпляр, не так ли?
– Ты невероятна! – Лео приподнялся, воздел руки к потолку, и опять рухнул на кровать. – Эльза – никакой не образец, и с меня достаточно твоего вмешательства.
– Но не я же ее поцеловала, – самодовольно произнесла Каза.
* * *
Утром Эльза пропустила завтрак. Яд карбонария и лекарства Фараза практически доконали ее бурлящий желудок, привыкший к простой пище Вельданы. Кроме того, ей совершенно не хотелось сталкиваться с Лео и одновременно с этим скрывать приступ тошноты.
А что произойдет, когда она окрепнет и встретит Лео внизу? Возникнет ли между ними неловкость? Будет ли он избегать ее или притворится, что ровным счетом ничего не случилось?
Воображение Эльзы заработало в полную силу, и теперь она представляла себе, как Лео в своем обычном стиле завтракает капучино и выпечкой, безмятежно и невозмутимо, словно ничего не трогало его.
Эльза не выдержала этой мысли. Нет, ей надо срочно отвлечься хоть на что-нибудь – на что угодно, лишь бы в ее голове не прокручивались подобные картинки!
Мне надо на чем-то сосредоточиться, подумала девушка с досадой.
Делать нечего: в конце концов Эльза была вынуждена привести себя в порядок, после чего покинула гостевые апартаменты.
Остановившись в коридоре, Эльза решила пойти в библиотеку: там она, по крайней мере, могла поработать.