Лео повернулся к Гере и поинтересовался не слишком почтительным голосом:
— Страдающих поносом коров?
— Лео, займись клеткой, — проворчала она. — А ты, Джейсон, умнее своей сестренки. Я правильно выбрала себе защитника.
— Я вам не защитник, — резко сказал Джейсон. — А помогаю вам только потому, что вы похитили мои воспоминания и вы лучше, чем другой вариант развития событий. Кстати, что там такое?
Он кивнул на другой конус, похожий на громадный гранитный мешок для перевозки трупов. Неужели Лео показалось — или эта штуковина еще подросла с того времени, как они здесь появились?
— Это возрождающийся царь гигантов, — пояснила Гера.
— Какой громадный, — протянула Пайпер.
— Точно. Порфирион, сильнейший из них. Гее понадобилось немало сил, чтобы снова его поднять, — моих сил. В течение нескольких недель я слабела, и мои силы использовались для наращивания его новой формы.
— Вы в этом смысле как лампа для обогрева, — предположил Лео. — Или удобрение.
Богиня гневно посмотрела на него, но Лео было все равно. Эта старуха приносила одни несчастья в его жизнь, с самого его младенчества. Он имел полное право поиздеваться над ней.
— Можешь шутить, сколько тебе угодно! — резко проговорила Гера. — Но к заходу будет уже поздно. Гигант проснется. Он предложит мне выбор: выйти за него замуж или быть поглощенной землей. А я не могу выйти за него. Нас всех уничтожат. А когда мы умрем, Гея проснется.
Лео нахмурился, глядя на конус гиганта:
— А мы не можем его взорвать или что-нибудь в этом роде?
— Без меня у вас не хватит для этого сил. С таким же успехом вы можете попытаться уничтожить гору.
— Ну, один раз сегодня мы это уже сделали, — сказал Джейсон.
— Да поторопитесь же и выпустите меня отсюда! — воскликнула Гера.
Джейсон поскреб затылок:
— Лео, у тебя получится?
— Не знаю, — Лео старался не впадать в панику. — Потом, если она богиня, то почему сама не освободилась?
Гера, как дикий зверь, расхаживала по клетке, сыпля проклятиями на древнегреческом.
— Да пошевели ты мозгами, Лео Вальдес! Я выбрала тебя, потому что ты умный. Если бог пойман в ловушку, то от всех его сил нет никакого толку. Твой папочка один раз поймал меня в ловушку с помощью золотого трона. Это было унизительно! Мне пришлось просить — просить его! — чтобы он освободил меня, и извиняться за то, что я сбросила его с Олимпа.
— Похоже, это было справедливо, — предположил Лео.
Богиня смерила его презрительным взглядом:
— Я наблюдала за тобой с детства, сын Гефеста, потому что знала: ты сумеешь мне помочь в эту минуту. Если кто и сможет найти способ разрушить эту гадость, то только ты.
— Но это же не машина. Это выглядит так, словно Гея высунула руку из земли и… — Голова у Лео закружилась. Строка из их пророчества гласила: «Кузнец и голубка разрушат клеть». — Постойте. Мне тут пришла в голову одна мысль… Пайпер, мне понадобится твоя помощь. И нам нужно будет время.
Воздух стал ломким от мороза. Температура упала так быстро, что губы у Лео растрескались, а изо рта повалил пар. Изморозь покрыла стены «Волчьего дома». В развалины ворвались вентусы, но теперь это были не крылатые люди, а подобия лошадей с темными телами из грозовых туч и гривами, в которых потрескивали молнии. У некоторых из боков торчали серебряные стрелы. Следом за ними появились красноглазые волки и шестирукие землерожденные.
Пайпер вытащила кинжал. Джейсон вырвал обледеневшую доску из пола бассейна. Лео сунул руку в свой пояс, но был настолько потрясен, что вытащил оттуда только жестянку с мятными таблетками. Он быстро сунул их назад, надеясь, что никто этого не заметил, и на сей раз вытащил молоток.
Один из волков вышел вперед. Он тащил за ногу статую размером с человека. У края бассейна волк раскрыл пасть и сбросил статую вниз. Они увидели ледяную скульптуру девушки, лучницы с короткими жесткими волосами и удивленным выражением лица.
— Талия! — Джейсон бросился к ней, но Пайпер и Лео оттащили его назад. Земля вокруг статуи уже начала промерзать, и Лео опасался, что, прикоснувшись к ней, Джейсон тоже превратится в ледяную статую.
— Кто это сделал? — закричал Лео. Его тело трещало от электрических разрядов. — Я убью его собственными руками!
Из-за спин монстров до Лео донесся женский смех, чистый и холодный. Она вышла из тумана в белоснежном платье. На ее длинных черных волосах блестела серебряная корона. Она смотрела на них глубокими, как колодцы, карими глазами, которые показались Лео такими прекрасными в Квебеке.
— Bon soir, mes amis,
[46]— сказала Хиона, богиня снега. Она улыбнулась Лео ледяной улыбкой. — Увы, сын Гефеста. Ты говоришь, что тебе нужно время? Боюсь, что время — это тот самый инструмент, которого у тебя нет.
XLIX ДЖЕЙСОН
Джейсон думал, что после схватки на Маунт-Дьябло он уже не сможет испытать столь сильного страха и отчаяния.
Но вот теперь у его ног лежала его замороженная сестра. Он был окружен монстрами. Его золотой меч был сломан — вместо него он держал в руках кусок дерева. Не пройдет и пяти минут, и царь гигантов поднимется из земли и уничтожит их. Джейсон уже использовал свой главный козырь во время схватки с Энкеладом — когда вызвал молнию Зевса, — а теперь он сомневался, что ему хватит сил повторить это. Да и помощь небес была под большим вопросом. А это означало, что, кроме хнычущей богини в клетке, Пайпер с кинжалом и Лео, который явно полагал, что сможет победить армию тьмы мятными таблетками, у него в запасе ничего нет.
И ко всему прочему, к Джейсону начали возвращаться худшие воспоминания. Он точно знал, что много раз рисковал жизнью, но никогда еще не был так близок к смерти, как сейчас.
Врагиня была прекрасна. Хиона улыбалась, ее темные глаза сверкали, по мере того как в ее руке вырастал длинный ледяной кинжал.
— Что ты сделала? — спросил Джейсон.
— Ну, много разного, — промурлыкала ледяная принцесса. — Твоя сестра не мертва, если ты об этом спрашиваешь. Она и ее охотницы станут прекрасными игрушками для наших волков. Я думала, мы будем размораживать их одну за другой и устраивать на них охоту — пусть и они хоть разик побудут в роли дичи.
Волки одобрительно зарычали.
— Да, мои дорогие. — Хиона не сводила глаз с Джейсона. — Видишь ли, твоя сестра чуть не убила их царя. Ликаон сейчас где-то в пещере, наверняка зализывает свои раны, но его подданные присоединились к нам, чтобы отомстить за вожака. А скоро восстанет Порфирион — и тогда мы будем править миром.
— Предательница! — вскричала Гера. — Ты, сующая всюду свой нос третьеразрядная богиня! Ты недостойна наливать мне вино, не говоря уж о том, чтобы править миром!