Миссис Оливер задумалась.
– Пожалуй, вы правы, – согласилась она.
– А теперь, – громко объявила миссис Дрейк, – ужин!
Трапеза прошла на высшем уровне. Мальчики и девочки вовсю
уплетали сыр, креветки, пряности, торты и мороженое.
– И наконец, – возвестила Ровена, – последний аттракцион
вечера – «Львиный зев». Сюда – через буфетную и направо. Но сначала призы.
Когда призы были вручены, послышалось жуткое завывание. Дети
устремились через холл назад в столовую.
Еду уже унесли. Стол был покрыт зеленым сукном, на котором
стояло большое блюдо с горящими изюминками. Все начали хватать их с воплями:
«Ой, я обжегся!» Постепенно «Львиный зев» начал мерцать и погас. Свет зажегся.
Вечеринка подошла к концу.
– Все прошло отлично, – сказала Ровена.
– Так и должно быть, учитывая затраченные усилия.
– Просто великолепно! – одобрила Джудит. – А теперь нужно
хоть немного убрать, – вздохнув, добавила она. – Не можем же мы оставить такой
жуткий беспорядок этим бедным женщинам на завтрашнее утро.
Глава 3
В лондонской квартире зазвонил телефон. Хозяин квартиры,
Эркюль Пуаро, зашевелился в кресле. Он ощутил разочарование, заранее зная, что
означает этот звонок. Его друг Солли, с которым он намеревался провести вечер,
возобновив их бесконечную дискуссию о настоящем виновном в убийстве в городских
банях на Кэннинг-роуд, собирался сообщить, что не сможет прийти. Пуаро, успевший
обзавестись рядом доказательств в пользу своей кажущейся притянутой за уши
теории, был глубоко разочарован. Он не рассчитывал, что его друг Солли
согласится с его предположениями, но не сомневался, что, когда Солли, в свою
очередь, выдвинет собственные фантастические гипотезы, он, Эркюль Пуаро, сможет
с такой же легкостью их опровергнуть во имя разума, логики, порядка и метода.
Если Солли не придет сегодня вечером, это будет весьма огорчительно. Но когда
они встретились днем, Солли кашлял, явно пребывая в состоянии крайне заразного
катара.
– Он сильно простужен, – вслух произнес Пуаро, – и,
возможно, заразил бы меня, несмотря на имеющиеся под рукой целительные
средства. Даже лучше, что Солли не придет. Tout de même, – добавил он со
вздохом, – это означает, что мне предстоит скучный вечер.
Теперь многие вечера были скучными, думал Эркюль Пуаро. Его
ум, по-прежнему блистательный (в этом факте он никогда не сомневался), требовал
стимуляции из внешних источников. Пуаро никогда не обладал философским складом
мышления. Временами он почти сожалел, что в молодости не изучал богословие,
вместо того чтобы поступить на службу в полицию. Было бы интересно спорить с
коллегами о том, сколько ангелов могут танцевать на кончике иглы.
Его слуга Джордж вошел в комнату.
– Звонил мистер Соломон Леви, сэр.
– Ну да, – кивнул Пуаро.
– Он очень сожалеет, что не сможет прийти к вам сегодня
вечером, так как слег с тяжелым гриппом.
– У него нет никакого гриппа, – сказал Эркюль Пуаро. – Это
всего лишь простуда. Все сразу думают, что у них грипп, – это звучит более
впечатляюще и вызывает больше сочувствия, чем простуда.
– Все же, сэр, хорошо, что он не придет, – заметил Джордж. –
Простуда очень заразна, а вам болеть ни к чему.
– Это было бы весьма обременительно, – согласился Пуаро.
Телефон зазвонил снова.
– А теперь кто простудился? – осведомился Эркюль Пуаро. –
Больше я никого не приглашал.
Джордж направился к телефону.
– Я возьму трубку, – сказал Пуаро. – Не сомневаюсь, что тут
нет ничего интересного, но… – он пожал плечами, – вероятно, это поможет
скоротать время. Кто знает?
– Хорошо, сэр. – Джордж вышел.
Пуаро протянул руку и поднял трубку, заставив звонок
умолкнуть.
– Эркюль Пуаро слушает, – произнес он напыщенным тоном, дабы
произвести впечатление на собеседника.
– Это просто чудо, – послышался энергичный, слегка
задыхающийся женский голос. – Я была уверена, что вас нет дома.
– Почему? – поинтересовался Пуаро.
– Потому что в наши дни постоянно испытываешь разочарование.
Тебе срочно кто-то нужен, а приходится ждать. Сейчас мне срочно нужны вы.
– А кто вы? – осведомился Эркюль Пуаро.
В женском голосе послышалось удивление.
– Разве вы не знаете?
– Знаю, – ответил Пуаро. – Вы – мой друг Ариадна.
– И я в ужасном состоянии, – добавила Ариадна Оливер.
– Да-да, слышу. Вы совсем запыхались. Вам пришлось бежать?
– Ну, не совсем. Это чисто эмоциональное. Могу я прийти к
вам сразу же?
Пуаро немного подумал, прежде чем ответить. Судя по голосу,
его приятельница миссис Оливер пребывала в крайнем возбуждении. Что бы с ней ни
произошло, она, несомненно, будет долго изливать свои горести и разочарования.
Убедить ее вернуться домой, не проявляя при этом невежливости, может оказаться
трудным. Поводы, возбуждавшие миссис Оливер, были настолько многочисленными и
зачастую неожиданными, что приходилось соблюдать предельную осторожность,
пускаясь в дискуссию о них.
– Что-то вас расстроило?
– Конечно расстроило! Я просто не знаю, что делать! Не знаю…
О, я вообще ничего не знаю. Я только чувствую, что должна рассказать вам о
происшедшем, так как вы единственный человек, который может дать мне совет.
Можно я приду?
– Ну разумеется. Буду рад вас видеть.
На другом конце провода с треском положили трубку. Пуаро
вызвал Джорджа, подумал пару минут и велел подать ячменный отвар, лимонад и
рюмку бренди для него.
– Миссис Оливер придет минут через десять, – объяснил он.
Джордж удалился и вскоре вернулся с бренди для Пуаро и
безалкогольными напитками, способными привлечь внимание миссис Оливер.
Удовлетворенно кивнув, Пуаро пригубил бренди, дабы набраться сил перед грядущим
испытанием.
– Какая жалость, что она так неорганизованна, – пробормотал
он себе под нос. – И все же ее мышление весьма оригинально. Возможно, ее
рассказ доставит мне удовольствие, хотя не исключено, что он займет почти весь
вечер и окажется предельно глупым. Eh bien, в жизни приходится рисковать.
В дверь позвонили. Это было не единичное нажатие кнопки, а
продолжительный, упорный звук.