Гибель Лодэтского Дьявола. Второй том - читать онлайн книгу. Автор: Рина Оре cтр.№ 88

Затем он очистил яйцо, порезал его сверху кружочками и добавил пластинки сыра. Согнув лепешку, Рагнер передал ее девушке. Та, поблагодарив, принялась за еду – герцог, как обещал, откинувшись на спинку стула, пил пиво и наблюдал за ней.

– Ну как? – улыбался Рагнер. – Вкусно?

Она закивала, пытаясь ничего не выронить из лепешки. То, что на нее смотрел Рагнер, ее не коробило: кушать под чужими взглядами она уже привыкла.

– Так и во всем… – задумчиво проговорил мужчина. – Порой есть всё, да не хватает мелочи, как горчицы в лепешке, чтобы стало вкусно и вкушать, и жить…

Толстая Тори пробила шесть раз, когда Маргарита, покончив с лепешкой, допивала сладкий медовый напиток.

– Мне пора идти убирать обеденную, – сказала она.

– Нет, не пора, – помотал головой Рагнер. – Довольно. Будешь сидеть здесь взаперти, пока тебя не заберут, а то от тебя одни беды.

– И к брату Амадею нельзя?

– Там сейчас еще Лорко живет. Твой монах сам меня попросил о такой няньке: его там надо обмывать и прочее… Так что надолго туда не ходи. На всякий случай я еще собаку к тебе приставлю. Айада, – позвал Рагнер и сказал что-то на своем языке.

Айада принялась обнюхивать Маргариту, следуя от ног к рукам, и напоследок, положив морду на ее колени, ткнулась носом в низ живота девушки, а затем попыталась залезть глубже.

– Эй! – возмутилась Маргарита.

Но она боялась «милейшую душку» Айаду и лишь испуганно посмотрела на Рагнера. Тот скалился, показывая серебряные зубы.

– Ты ей нравишься на запах, – ответил он. – Сейчас она уйдет.

Собака, действительно, скоро оставила Маргариту в покое. Махая из стороны в сторону мощным, толстым и острым хвостом, похожим на меч преторианца, она подошла к Рагнеру, и тот стал ее наглаживать. Свирепая Айада блаженствовала, прикрыв коричневые глаза и высунув набок розовый язык.

– Что же мне делать весь день? – спросила Маргарита.

– Отдыхай, – пожал плечами Рагнер.

Маргарита задумалась и, не осмеливаясь высказать просьбу, пытливо посмотрела на него исподлобья.

– Что? – спросил он.

– Ну… – застеснялась она, – можно мне разочек… отдохнуть среди роз и лилий?

– Чего? – изумился Рагнер.

– Полить цветы в саду… – сильнее порозовела в щеках Маргарита, а у мужчины шире открылись глаза. – В той купели омыться, – сказала она прямо. – Разочек. Ну, пожааалуйста, Ваша Светлость… – с воодушевлением в зеленых глазищах, умоляющим и кротким голоском попросила красавица.

– Ах, вот ты какая! Лиса, подлиза и льстица! – приторно возмутился Рагнер, но кивнул, а девушка обрадовалась и заулыбалась. – После роз, лилий и сада, – хрен с ней, с уймой нагретой воды. До полудня принесут тебе воду. Что-то еще?

– Ну… – опять замялась девушка.

– Что?

– Ну вдруг Ортлиб только завтра придет. Или даже послезавтра…

Рагнер ничего не отвечал, но глазами показывал, что ждет ее просьбы.

– Можно ли из моего дома кое-что забрать? Учебники… И другие вещи… Если дом не разграбили, конечно.

– Какие вещи? За домом наблюдают, так что там всё на месте. Но… сама понимаешь, роскошь и ценности вряд ли остались. Трофеи есть трофеи.

Маргарита грустно усмехнулась.

– Самое ценное, что было в том доме, это то, что грабители туда притащили. Ортлиб даже туда не взял свой и первой жены портреты: где-то храниться их оставил. Мне нужны гребень и зеркальце. Оно не очень ценное, маленькое и не посеребренное, но дорого мне, потому что его дядя подарил. Они в той спальне, – она погрустнела и вздохнула, – какая вся в крови. Лежат в сумке за ларем в гардеробной. Я ее успела там спрятать… Надеюсь, она еще там. Учебники в моем столике. Но в сумке… – смутилась она, – там белье, и я бы не хотела, чтобы его кто-то видел или трогал из мужчин…

– Если я принесу, пойдет? – став серьезным, Рагнер внимательно смотрел на нее. – Я всё равно думал туда съездить. Хочу понять: что за человек твой супруг.

Маргарита нахмурилась, невольно вспоминая тот страшный день, и уткнула взгляд в стол.

– Те грабители… – тихо произнес Рагнер. – Мне сказали, что у одного из штанов всё хозяйство на виду торчало… Не просто грабители, да?

– Не просто, – ответила Маргарита, перевела дыхание и захлопала глазами, чтобы не заплакать. – Сын палача мою прислужницу схватил, утащил в другую спальню, а тот меня… но он не успел… Только платье всё изорвал. А… Идер, – она с трудом выговорила это имя и свела брови, как от боли, – он вернулся и увидел… Если бы не видел, наверно, он бы меня просто убил, как Тини… Прислужницу, – пояснила она. – Но я так кричала, что ему понравилось… Его звала…

Маргарита резко встала из-за стола и, вытирая слезы, подошла к наполовину прикрытому ставней окну. Рагнер, сжимая челюсти, молчал и думал о чем-то.

В дверь постучали, и снова вошла Соолма. Она принесла для Рагнера чистую рубашку, какую тот надел, а потом стала плести его волосы в хвост. Маргарита не поворачивалась к ним и, стараясь справиться со слезами, гнала от себя возникавшие перед глазами лица Эцыля, Фолькера и Идера. Когда Соолма удалилась, то она услышала голос Рагнера и повернулась к нему.

– Я не знаю, что сказать, – надевая камзол поверх кольчуги, подошел он к девушке. – Мне тебя жалко. Не думаю, что ты заслужила, – невесело улыбнулся Рагнер, смахивая пальцем слезу с пятна под ее глазом. – Уже почти ничего не осталось от твоего синяка. Так же, как он прошел, так и это забудется. Сначала не будет так сильно болеть, а потом и забудется. Старайся не помнить… Ладно… – вздохнул он. – Отдыхай, плещись в купели, сходи к своему монаху, ну и Айаду не забудь два-три раза вывести во двор – у нее там кусты любимые есть. На площадь тебе нельзя. Увидишь: собака за тобой по пятам будет ходить и глаз с тебя не спустит. Соолма придет ее кормить к полудню, и тебе надо будет быть в этой спальне. Второй завтрак и обед тебе сюда принесут. Это всё…

Он улыбнулся, прищурив глаза и требуя, чтобы она тоже улыбалась. Маргарита в ответ грустно дернула губами.

– До вечера, – попрощался Рагнер и вышел из спальни.

В день меркурия на площади снова случились бои: двое дрались врукопашную, а другие головорезы, рассевшись кругами вокруг них, смотрели на поединки и шумно поддерживали друзей. Эорик был за главного: как и Рагнер, он наблюдал, прислонившись к столбу виселицы. Ярко-рыжий мальчишка-оборванец в этот раз разлегся на крыше голубого дома златокузнеца Леуно.

________________

Третий день Нестяжания выдался солнечным и по-летнему знойным: запоздалая весна, будто тоже со штурмом ворвавшись в Элладанн, стремительно наводила свои порядки. Рагнер, направляясь к дому из желтого кирпича, расстегнул черный камзол и убрал плащ с плеч за спину. У самого дома он снял с головы капюшон жаркой из-за подкладки кольчуги и выправил хвост, скрепленный тонкой косичкой из двух прядей его же волос.