Земли обетованные - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Мишель Генассия cтр.№ 142

Однажды утром, набирая снег в кастрюлю, чтобы вскипятить воду, Павел заметил на снегу округлое темное пятно. Он подошел: это оказался волк, который лежал, свернувшись в клубок; при виде человека он встал, понуро опустив голову и поджав хвост. На его темно-серой шкуре виднелась серебристые полосы, ото лба к носу спускалась черная полоса; желтыми глазами он смотрел на Павла, остановившегося в десяти шагах. Так они несколько мгновений стояли и смотрели друг на друга. Впервые в жизни Павел видел волка так близко. Он повернул к скиту. Волк последовал за ним на расстоянии, прихрамывая на правую заднюю лапу. Решив поделиться с ним едой, Павел вернулся с пятью копчеными селедками и, помахав ими в воздухе, положил на пень вместе с половиной буханки. После этого он ушел в скит, оставив дверь слегка приоткрытой, чтобы наблюдать за реакцией своего гостя, но тот неподвижно сидел на снегу. Всю ночь до Павла доносился вой. На следующий день он обнаружил, что селедка и хлеб исчезли. Теперь, когда Степан приносил продукты, Павел оставлял долю волка на пне, а утром видел, что еда исчезла. Часто по ночам до него доносился тоскливый волчий вой, который эхом отдавался на поляне, но, возможно, он звучал угнетающе только для человеческого уха.

Павел провел тревожную ночь: повторялся один и тот же сон, словно он бредет по сосновому лесу и его зовет женский голос, называя прежним именем; он взбирается на холмы, спускается вниз, идет вперед, раздвигая высокие папоротники, видит вдалеке стройный, грациозный силуэт женщины в бежевом плаще; она зовет его: «Франк, Франк!» Но ему не удается увидеть ее лицо. Иногда он понимает, что она близко, потому что ее голос становится громче. Женщина прячется за стволом дерева, но, как только он бросается к ней, она исчезает, словно по волшебству.

В конце зимы в небе, долгие месяцы затянутом однотонной серой пеленой, сверкнула синь. Павел вздохнул с облегчением: он не сломался, выдержал испытание, ни на что не сетуя, каждый день благодаря Бога за дарованную ему жизнь: у него было время читать Священное Писание, размышлять над ним и каждодневно исполнять святые заповеди. Но весна оказалась хуже зимы: снег таял, земля набухла водой, каждый шаг требовал невероятных усилий, малейшее движение становилось испытанием, поляна превратилась в непроходимое болото, тучи комаров, мошек, слепней и прочих насекомых роились в воздухе, и тогда Павел понял, для чего нужна шляпа пчеловода. А ночью он опять увидел все тот же сон, в котором таинственная женщина звала его: «Франк!» Один раз она бросала в него камни. В другой раз камень ударил его по лбу, и, проснувшись, он почувствовал в этом месте боль.

На второй год, в очередной понедельник июня, Степан принес провизию; вместе с ним пришли молодые супруги, попросившие в монастыре отвести их к отшельнику. Женщину звали Валей, ее мужа – Алексеем. Они были женаты уже девять лет, но Валя так и не смогла зачать ребенка, которым Господь благословляет супружество. Старый врач в Кунгуре подтвердил, что жена не сможет родить, врач в пермской больнице провел обследование и посоветовал супругам набраться терпения, но женщина была уже в отчаянии: ей скоро исполнится тридцать два года, у обеих ее сестер уже по двое детей; она боялась, что останется бесплодной и ее супружеская жизнь потерпит крах. Павел удивился их просьбе.

– Но чем же я могу помочь? Я всего лишь простой монах.

– Прошу вас, отец мой, благословите нас, вы святой человек! – взмолилась Валя.

Взволнованный Павел удержался от возражений: отчаяние молодой женщины, ее искаженное горем лицо, умоляющий взгляд потрясли его; он осенил супругов крестным знамением, возложил руки на плоский живот Вали и, помолчав, сказал:

– Идите с миром, благословляю вас всем сердцем, во имя Пресвятой Богородицы; Она придет к вам на помощь, ибо любит нас.

Валя хотела поцеловать руку Павла, он попытался отдернуть ее, но она настаивала, ее лицо было залито слезами, и он уступил.

Бескрайний лес, возможность перемещаться только по протоптанным тропинкам не мешали окрестным жителям приходить к Павлу, особенно по воскресеньям. Они собирались на опушке в ожидании, когда отшельник выйдет из скита; одни, пройдя немного, останавливались в десяти шагах, некоторые падали на колени и, сложив руки, бормотали молитву; другие, расхрабрившись, подходили к самому крыльцу и оставляли на ступеньках корзинки с овощами, фруктами, яйцами, а самые смелые целовали ему руку.

В мае пришла деревенская женщина в цветастом платке и попросила благословить ее сына, отправлявшегося служить в Чечню. Павел возложил руки на голову парня, стоявшего перед ним на коленях, закрыл глаза, неслышно произнес молитву и, подняв призывника, крепко обнял его. В последующие дни еще три матери пришли со своими сыновьями, чтобы получить небесное покровительство перед уходом детей на эту жестокую войну.

Местные жители жаждали получить его благословление. Перед Павлом проходили молодожены, матери с новорожденными, студенты перед экзаменами, беременные женщины, те, у кого угнали автомобиль, те, кого бросила жена, и те, кто ожидал повышения по службе, мужчины и женщины, молящие об исцелении: у одних болела спина, поясница или голова, другие хромали, кашляли или харкали кровью. А кроме них – группка отверженных и никому не нужных людей, надеявшихся найти в нем родственную душу. Павел не делал различия между посетителями, принимая всех, не задавая вопросов; он осенял их крестным знамением, благословлял, возлагал руки на лбы, животы, позвонки, на раны от ожогов и даже на фотографии тех, кто не мог встать с постели или жил слишком далеко. Он сжимал своими загрубевшими пальцами руки страждущего, они вместе молились, и голоса их звучали в унисон. Каждый был ему братом, каждого он крепко обнимал, и все понимали, что он искренне сочувствует им, и не замечали его спутанных ветром волос, взлохмаченной бороды, рясы в пятнах, заляпанных грязью сапог, почерневших пальцев, исходившего от него запаха черной бузины.

Он был их отцом.

И они уходили просветленные, чувствуя себя ближе к церкви Божией. Павел же ничего не просил. Он ненавидел разного рода ходатайства и торг. Давал тот, кто хотел и мог дать. А иногда было достаточно и благодарности. Павел не обманывался на свой счет, зная, что его действия не возымеют эффекта, что у него нет никакого чудотворного дара; он всего лишь привлекал внимание Господа к человеческим бедам, и если эти отчаявшиеся мужчины и женщины обретали немного надежды, значит его вмешательство было не напрасно. Однако верующие были убеждены, что от рук Павла исходит таинственная сила. Многие исцелились от паралича, другие навсегда забыли о мучившей их постоянной боли; они вставали, шли, продолжали жить, тогда как им уже советовали исповедоваться перед кончиной. Врачи терялись в догадках, не зная, как объяснить эти исцеления. Глава села Калинино говорил, что этим чудесам обязательно должно быть какое-то объяснение. Но какое?

Молва об отшельнике-чудотворце ширилась; десятки человек ежедневно одолевали долгий путь до скита отшельника; среди них встречались даже скептически настроенные москвичи и высокомерные петербуржцы, умоляющие Павла облегчить их страдания. И он возлагал на них руки, потому что не мог отказать в помощи, но твердил: «Я обычный человек, нет у меня никакого дара, есть только любовь; знайте, я не творю чудеса, я стою на распутье и действую по наитию».