Потерянное царство. Поход за имперским идеалом и сотворение русской нации (c 1470 года до наших дней) - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Плохий cтр.№ 76

Одновременная мобилизация русского и нерусского национализмов в борьбе с Германией создала новые проблемы для центральной власти в Москве: теперь нужно было не допустить, чтобы нерусский национализм заслонял русский. В ноябре 1943 года Георгий Александров, начальник Управления агитации и пропаганды ЦК ВКП(б), раскритиковал украинских писателей за письмо, посвященное освобождению Киева от немецко-фашистских захватчиков. По словам Александрова, в письме подразумевалось, что “ведущими народами в Советском Союзе являются два народа – русский и украинский”, хотя “всеми признано, что русский народ является старшим братом в семье народов Советского Союза”¹¹.

Александров был среди партийных чиновников, которые поддержали решение не вручать Сталинскую премию коллективу авторов из Москвы и Алма-Аты во главе с ведущим советским историком Анной Панкратовой за труд “История Казахской ССР” на том основании, что книга дискредитировала имперскую Россию. По словам Панкратовой, Александров утверждал, что “книга антирусская, так как симпатии авторов на стороне восставших против царизма, и никаких оправданий для России она не показывает”¹². Панкратова и ее коллеги так и не получили Сталинскую премию.

Пока шла война, был полезен патриотизм всех советских национальностей. И пока Александров и его единомышленники продвигали русскую линию, их противникам в союзных республиках позволялось отстаивать свою линию. Украинские писатели и историки протестовали, когда русские авторы заявляли, что Даниил Галицкий – русский князь, или называли Западную Украину Древней Русью или Русской землей. Панкратова и ее коллеги подали апелляцию на решение Александрова в вышестоящие инстанции, утверждая, что не могут реабилитировать колониальную политику царей: если бы до революции не было угнетения, то не было бы и самой революции.

Уравновесить классовые и национальные принципы, а также русский и нерусский национализм в контексте войны было нелегко. Члены Политбюро Георгий Маленков и Андрей Жданов попыталось уладить спор историков, созвав совещание для обсуждения труда Панкратовой и ее соавторов. Явных победителей встреча не выявила, и партия отложила решение до конца войны. В августе 1945 года ЦК Компартии Казахстана в своей резолюции осудил “Историю Казахской ССР”, изданную в 1943 году, и предписал казахским историкам ее пересмотреть. Невозможно представить, чтобы казахские власти приняли такое решение без явного желания Москвы.

Победа Советского Союза в войне ознаменовала собой конец национальной политики, начавшейся с пакта Молотова – Риббентропа 1939 года. Статус нерусских народов был резко снижен, и статус русских как старшего брата восстановился – сигнал к этому политическому сдвигу дал сам Сталин. 24 мая 1945 года на кремлевском банкете в честь советских военачальников Сталин произнес тост:

Я, как представитель нашего Советского правительства, хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа и, прежде всего, русского народа. Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне и раньше заслужил звание, если хотите, руководящей силы нашего Советского Союза среди всех народов нашей страны.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ, но и потому, что у него имеется здравый смысл, общеполитический здравый смысл и терпение¹³.

На следующий день тост с некоторыми изменениями был опубликован в главных советских газетах. В последующие годы его напечатают еще не раз, что станет знаком нового поворота в национальной политике партии. Александр Корнейчук, лауреат Сталинской премии за пьесу “Богдан Хмельницкий”, догадался об изменениях курса еще до тоста. В начале мая 1945 года, когда польская делегация посетила Украину, его отмеченную наградами пьесу изъяли из репертуара. Корнейчук, которого считали любимым драматургом Сталина, был потрясен. Он жаловался, что никто не отменял показы в Москве гораздо более антипольской оперы “Иван Сусанин”. Корнейчук ничего не достиг. Его пьесу критиковали и гнали со сцены, а “Иван Сусанин” – переработанная опера имперской эпохи “Жизнь за царя” – остался.

Режим был готов улучшить отношения с поляками, обуздав украинский национализм, но не его русского визави, намного более могучего. Великая Отечественная война закончилась, и не все виды патриотизма были теперь в почете.

Иосиф Сталин скончался 5 марта 1953 года. Торжественное прощание с покойным прошло четыре дня спустя. Гроб с телом поставили рядом с саркофагом Ленина в мавзолее на Красной площади. Сталина оплакивали не только как главу советского правительства, но и как лидера трудящихся всего мира. Вместе с новыми руководителями Советского Союза на трибуне мавзолея стояли приглашенные главы коммунистических правительств Восточной Европы, Китая и Северной Кореи, а также лидеры коммунистических партий западноевропейских стран, в том числе Италии, Франции, Испании и Великобритании. Речи произносили приближенные Сталина, представители советской интеллигенции, среди которых, например, были композитор Дмитрий Шостакович, писатель и поэт Константин Симонов. Руководителей советских республик нигде не было видно: в новых условиях они были слишком незначительны в советской иерархии. Главным вопросом для преемников Сталина было распространение коммунизма по всему миру, а не национальный вопрос в Советском Союзе. Официально считалось, что национальный вопрос Сталиным был решен.

Новый глава советского правительства Георгий Маленков провозгласил с трибуны мавзолея:

С именем товарища Сталина связано разрешение одного из самых сложных вопросов в истории развития общества – национального вопроса. Величайший теоретик национального вопроса товарищ Сталин обеспечил впервые в истории, в масштабе огромного многонационального государства, ликвидацию вековой национальной розни. Под руководством товарища Сталина наша партия добилась преодоления экономической и культурной отсталости ранее угнетавшихся народов, сплотила в единую братскую семью все нации Советского Союза и выковала дружбу народов¹.

Показательно, что в своей похвале сталинских достижений в национальном вопросе Маленков не упомянул Россию. По сути, руссоцентризм советской национальной политики стал главным вкладом Сталина в ленинскую формулу решения национального вопроса в многонациональном государстве. Видимо, преемники Сталина не были уверены в том, как поступить с этой частью его наследия.

Разрыв между официальной риторикой и далеко не удовлетворительным состоянием дружбы народов в Советском Союзе проявился вскоре после похорон вождя в действиях Лаврентия Берии – руководителя органов госбезопасности и, безусловно, самого могущественного из сталинских преемников. В речи на похоронах Сталина Берия говорил не только о советских гражданах в целом, но и о разных народах Советского Союза, а вскоре выступил с инициативой остановить антисемитскую кампанию и перестать считать евреев чужаками и агентами Запада. Среди освобожденных из-под стражи была Полина Жемчужина, еврейка, жена Вячеслава Молотова, формально второго по влиянию функционера в стране. По приказу Сталина она провела в заключении более четырех лет, а ее напуганный муж оставался на своем важнейшем в советской иерархии посту. Он боялся допустить малейший промах, помогая своему начальнику и виновнику заключения жены править страной.