По ту сторону звезд - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Паолини cтр.№ 62

В прошлый раз ей пришлось подсунуть руки себе под ягодицы, чтобы остановиться. И тут Кира спохватилась: выходит, за три месяца ногти вовсе не отросли? Они оставались на месте – когда чужь по приказу Киры обнажила пальцы ее левой руки, она видела свои ногти, вполне здоровые, розовые. Значит, «скинсьют» поддерживает ту длину ногтей, какая была на момент его появления.

Не в силах больше оставаться на месте, Кира подошла к Тригу:

– Не найдется ли у вас на корабле одежды для меня? Или 3D-принтера, чтобы ее напечатать? – Она оттянула лямку комбинезона. – Я несколько месяцев провела в нем и хотела бы уже от него избавиться.

Паренек сморгнул, переключаясь с дополненной реальности на нее.

– Само собой, – сказал он. – Ничего особо моднявого, но…

– Чем проще, тем лучше.

Они вместе вышли из камбуза, и он проводил ее к шкафу, оборудованному во внутренней стене коридора. Пока Триг шарил внутри, Кира попыталась затеять разговор:

– Капитан с Нильсен все время пререкаются. Это у вас так заведено?

Ей хотелось разобраться в характерах членов экипажа и особенно капитана на случай, если она застрянет на «Рогатке» на более долгое время, чем планировалось.

Негромкий стук: Триг поднял голову и врезался в полку.

– Не-а. Просто капитан не любит, когда на него давят. А так они вполне ладят обычно.

– Ага. – Паренек любил поговорить, так что его требовалось только поощрить. – А сам ты давно летаешь на «Рогатке»?

– Почти пять лет, не считая крио.

Это Киру удивило. Выходит, он совсем мальчишкой присоединился к экипажу.

– Вот как? Почему Фалькони тебя нанял?

– Ему нужен был проводник на станции «Ундсет». А когда он собрался улетать, я попросился с ними.

– Приелась жизнь на станции?

– Да там сдохнуть можно было! То разгерметизация, то еды нет, то электричество отключится. Никакого житья.

– А Фалькони хороший капитан? Тебе нравится?

– Самый лучший! – Триг высунулся из шкафа, держа в руках груду одежды. Лицо у него было слегка обиженное, словно он решил, что Кира к нему придирается. – Лучшего и быть не может. Нет, мэм! Не его вина, что мы оказались на мели.

Едва последние слова слетели с его губ, как паренек сообразил, что проговорился: он крепко сжал губы и молча протянул Кире одежду.

– Вот как? – Кира скрестила руки на груди. – А кто же в этом виноват?

Паренек пожал плечами:

– Никто. И вообще не о чем говорить.

– Есть о чем, Триг. Медузы приближаются, я подвергаюсь такой же опасности, как и вы все. И хочу знать, кто рядом со мной. Правду, Триг. Скажи мне правду.

Строгий тон подействовал: паренек сдался.

– Дело не… Понимаете, обычно наши контракты составляет мисс Нильсен. Для этого капитан и нанял ее год назад.

– В реальном времени год?

Он кивнул:

– Если вычесть криосон, выйдет намного меньше.

– И она тебя устраивает в качестве первого помощника? – Она и так знала ответ, но ей было интересно посмотреть на реакцию паренька.

Тот шаркал ногами, сильно покраснел:

– Ну то есть… Она очень крутая и не командует мной, как Хва-Йунг. И кучу всего знает про Солнечную систему. Так что да, по-моему, она славная… – Его румянец сделался еще гуще. – Ну, то есть не в этом смысле, а как помощник капитана и так далее. Нам повезло, что она с нами. В смысле, в нашем экипаже, а не…

Сжалившись над пареньком, Кира сказала:

– Я поняла. Но этот контракт – из-за которого вы попали в систему Шестьдесят первой Лебедя – Нильсен не составляла?

Триг покачал головой:

– Мы выполняли всякие поручения – перевозили грузы, посылки, все такое – и не хватало даже переобернуться. Вот капитан и нашел нам эту подработку, но она сорвалась. Такое с кем угодно могло случиться. Честное слово!

Он очень серьезно смотрел на нее, желая убедить.

– Верю, верю, – кивнула Кира. – Жаль, что у вас ничего не вышло.

Она знала достаточно, чтобы угадать недоговоренное: подработка была не совсем законной. Нильсен, очевидно, соглашалась лишь на юридически чистые контракты, а для старого, латаного-перелатаного суденышка вроде «Рогатки» таких было не очень много.

Триг скривился:

– Ага, спасибо. Обидно, но что уж тут. Так вам эта одежка годится?

Кира решила больше на него не давить. Взяла из рук парня стопку одежды, перебрала ее. Две рубашки, брюки, носки и ботинки с гекконовыми присосками – годные для невесомости.

– В самый раз. Спасибо.

На том паренек с ней расстался и вернулся в камбуз, а Кира пошла в свою каюту, размышляя: значит, Фалькони готов обойти закон, чтобы добыть деньги на жалованье экипажу и удержать свой корабль на плаву. Что ж, не он один такой. Но она поверила Тригу: Фалькони в самом деле хороший капитан. Реакция паренька была явно искренней, такое не сымитируешь.

Войдя в каюту, Кира увидела на мониторе огонек очередного послания. С некоторой тревогой она открыла его:

<Я – искра в средоточии пустоты. Я – вопль встречь солнцу, рассекающий ночь. Я – твой эсхатологический кошмар. Я – единый, и слово, и полнота света. Готова поиграть в эту игру? Да/Нет. – Грегорович>.

Корабельные разумы обычно бывают эксцентричными, и чем они больше, тем эксцентричнее. Но Грегорович далеко опередил всех. Было ли это проявлением его прежней личности или последствием долгой изоляции, Кира не знала.

«Будем надеяться, Фалькони не настолько безумен, чтобы летать с корабельным разумом, у которого психика всерьез расшатана… Или как?»

В любом случае осторожность не повредит.

<Нет. – Кира>.

Через мгновение – односложный ответ:

<:-(– Грегорович>.

Пытаясь стряхнуть тревожные предчувствия, Кира стянула с себя комбинезон, простирала новую одежду в крошечной раковине и развесила сушиться на краю койки. Проверила местоположение четырех медузьих кораблей – их траектория не изменилась, – а следующий час потратила на тренировку с Кротким Клинком: уговаривала его освободить тот или иной участок тела и совершенствовала контроль над ним.

Наконец, устав, она улеглась под одеяло. Выключила свет и постаралась не думать о том, что может произойти утром.

Ил просачивался сквозь лиловые пучины Горестной грани – мягкий, как снег, вкрадчивый, как смерть. Близковоние тревоги пропитало ледяную воду, и ей передалась эта тревога. Перед ней вырисовывались очертания древнего утеса, громоздящегося посреди Совета-в-Бездне. И на утесе восседала исполинская фигура со вздымающимися конечностями и тысячами лишенных век глаз, которые горели беспощадным огнем. Когда слои ила опустились, с ними опустилось, вошло в ее разум имя, шепот, отяжелевший от страха, искаженный ненавистью… Ктейн. Ктейн, великий и могучий. Ктейн, огромный и древний. И та плоть, с которой она была соединена, – флотоводец Нмарл – готова была обратиться в бегство, искать укрытия от ярости Ктейна. Только было слишком поздно. Слишком, слишком поздно…