Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Дж. Эванс cтр.№ 53

Страница

Ганс Фаллада — это творческий псевдоним Рудольфа Дитцена, который родился в 1893 году в Грейфсвальде и не был великим писателем или ключевой фигурой в мире литературы. Его романы и рассказы достигли своей популярности прежде всего из-за откровенного реализма и пристального внимания к мелочам повседневной жизни. Он был настоящим немцем, и ему было бы тяжело заработать на жизнь где-то, кроме своей страны. Поэтому для него вряд ли могла идти речь об эмиграции, в любом случае, как писатель, в общем, не политический, нееврейского происхождения, Рудольф Дитцен не видел причин уезжать из страны ^[323]. Он не входил ни в какую политическую партию и был слишком популярным автором, чтобы его можно было принимать в такие организации, как Прусская академия искусств, и его произведения не считали слишком спорными с точки зрения режима. Его книги не вошли в число тех, которые горели погребальными кострами на похоронах литературной свободы в университетских городках Германии в мае 1933 года. Но литература была единственным способом, которым он мог заработать себе на жизнь, к тому же у него была дорогостоящая привычка выпивать. При Веймарской республике нервные срывы, наркомания, алкоголизм и различные правонарушения заставляли его долгое время проводить в тюрьмах или клиниках. В результате этого появился новый роман «Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды…», который он завершил в ноябре 1933 года ^[324].

Для того чтобы книгу разрешили опубликовать, Дитцен решил написать предисловие, говорящее, что такая ужасная система уголовного судопроизводства, которая изображалась в книге, была пережитком прошлого, хотя он наверняка знал, что все было как раз наоборот. Даже его издатель Эрнст Ровольт считал, что это было «слишком льстиво». Но сам Ровольт был обязан идти на компромиссы. Половина всех книг, которые он опубликовал до этого, была запрещена. И чтобы удержать свою фирму на плаву, он заменил эти книги другими, более приемлемыми, а также начал сотрудничать с хорошо известными «правыми», хотя и не все из них были нацистами, как, например, Эрнст фон Саломон, автор-националист, замешанный в убийстве Вальтера Ратенау, либерала, министра иностранных дел времен начала Веймарской республики. Но вместе с этим он работал над тем, чтобы обеспечить американскими визами своих авторов-евреев, чтобы они смогли эмигрировать, хотя, как частный работодатель, до 1936 года он не был обязан увольнять своих сотрудников еврейского происхождения, также он сохранял при себе самых значимых людей, таких, как редактор Дитцена Пауль Маер, который был евреем. Прибыль от продажи иностранных прав значительно уменьшилась из-за того, что Ровольт был вынужден сократить свой список. Чтобы попытаться облегчить эту ситуацию, Ровольт вступил в нацистскую партию, а сам тайно нанимал на разовой основе еврейских наборщиков и корректоров, иллюстраторов, бывших ранее коммунистами. Но ничего из этого не помогло, его фирму поглотил огромный издательский дом «Улыптейн», который уже сам являлся частью «Издательского дома Эхер», принадлежавшего нацистам, а в июле 1938 года его исключили из Имперской палаты литературы и запретили заниматься издательской деятельностью. Его фирма перешла к Немецкому издательскому ведомству, которое впоследствии ее свернуло. Он уехал в Бразилию, но в 1940 году, как ни странно, вернулся, так как считал, что режим был уже на последнем издыхании ^[325].

Дитцен во многом полагался на личную поддержку редактора, и поэтому все эти события усложняли ему жизнь. Вернувшись в свой скромный деревенский домик в отдаленном уголке Мекленбурга, он надеялся продолжить зарабатывать себе на жизнь сказками и детскими книжками. В своих серьезных социальных романах он стремился не нарушать требования режима, чтобы не вызывать с его стороны недовольство, в то же время он старался сделать так, чтобы тематика его работ никак не касалась жестокого антисемитизма нацистов. Для автора, чьи работы были целиком посвящены современной жизни в Германии, это было непросто. В 1934 году Дитцен попытался найти какое-то равновесие, убрав из книги «Маленький человек, что же дальше?» все упоминания о штурмовиках. Он превратил жестокого штурмовика в задиру-вратаря, сохранив в то же время положительную характеристику персонажей-евреев. Он не стал лишать симпатии к коммунистам одну из главных героинь книги, Ягненка. Но самый последний его роман «Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды…» подвергся в нацистской прессе жестокой критике за то, что в нем автор якобы симпатизировал «выродкам» из преступного мира. Дитцен ответил новым романом «У нас когда-то был ребёнок» (1934), в котором действие происходило в деревне на севере Германии, и который, как он надеялся, должен был вписаться в нацистские идеалы «крови и почвы». В действительности книге не хватало некоторых важных для этого жанра особенностей, расизма, антиинтеллектуализма, плодовитых крестьянских женщин в качестве героев и прежде всего взгляда на землю как на источник обновления нации (на самом деле главный герой в жизни был неудачником и остался им до самого конца) ^[326].

Под растущим давлением со стороны режима Дитцен стал терять свое непрочное равновесие. С его следующим, не самым лучшим, романом «Старое сердце отправляется в путешествие» возникли проблемы, так как в нем в качестве объединяющей людей основы изображался не нацизм, а христианство. В результате Имперская палата литературы объявила его «нежелательным автором». И хотя вскоре его опять восстановили, у Дитцена снова начались приступы депрессии, настолько серьезные, что пришлось положить его в больницу. Однако другой роман «Волк среди волков», где действие происходило в 1923 году во времена инфляции, нацисты встретили гораздо более благожелательно («фантастическая книга», отметил Геббельс в своем дневнике 31 января 1938 года). Им понравилось его резко критическое изображение Веймарской республики, и когда в 1937 году книгу опубликовали, она стала весьма хорошо продаваться. Этот успех привел к появлению «Железного Густава», семейной саги, в которой действие развивалось вокруг одного консервативного извозчика, отказавшегося мириться с появлением автомобиля. Книга изначально писалась для того, чтобы по ней сняли фильм с Эмилем Яннингсом в главной роли, поэтому она привлекла внимание самого Геббельса, который вопреки изначальной задумке автора настаивал на том, чтобы действие перенесли в 1933 год и чтобы положительный герой стал нацистом, а отрицательный — коммунистом. Несмотря на то что Дитцен согласился на этот унизительный компромисс, фильм так никогда и не сняли, потому что у Альфреда Розенберга были серьезные возражения против того, чтобы по книге Ганса Фаллады снимали фильм, и после того как книгу подвергли критике как разрушительную и вредоносную, ее тут же убрали из магазинов. «Железный Густав» оказался последним серьезным романом, который Дитцен издал при Третьем рейхе. Следующий роман «Пьяница», изображающий то, как человек становится алкоголиком, написанный от первого лица, шел поперек всего, что Третий рейх хотел видеть в литературе. Со всем этим на страницах рукописи тесно переплеталось написанное вверх ногами, между строк, поперек страницы, так, чтобы его было как можно сложнее расшифровать, долгое повествование о собственной жизни Дитцена при нацистах, жизни, израненной жесткой критикой со стороны режима и отягченной чувством вины за его компромиссы. Но рукопись не увидела дневного света до самой смерти Дитцена в 1947 году. Когда он писал ее, он был заточен в тюрьму для невменяемых. «Я знаю, что я слабый, — писал он своей матери вскоре после войны, — но я не плохой, никогда не был плохим» ^[327].

Страница