Венеция. История города - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Гарретт cтр.№ 40

Выйдя из церкви Санта-Мария Глориоза деи Фрари и направившись в противоположную от Скуолы ди Сан-Рок-ко сторону, вы достигнете интересной старой скуолы, основанной братством Сан-Джованни Эванджелиста (Святого Иоанна Крестителя) в 1261 году. По дороге вам могут даже встретиться указатели с ее названием. (Отыскать ее будет просто, если вы сначала попробуете найти расположеннную неподалеку площадь Сан-Стин, где есть еще и удобное кафе.) К зданию можно подойти через два двора. В первом вы увидите белый мраморный портал (1481) работы архитектора-классициста Пьетро Ломбардо: пилястры и изящные растительные и цветочные фризы под барельефом, изображающим орла Святого Иоанна — покровителя братства. На барельефе XIV века на стене скуолы появляется и сам святой в окружении коленопреклоненных членов братства. Длинный, практически не декорированный Нижний зал производит впечатление чистой простоты, что отличает его от мрачной атмосферы Скуолы ди Сан-Рокко. На каждой колонне есть небольшая молящаяся фигура в монашеском одеянии и посох святого Иоанна. В крайней нише расположена маленькая статуя святого XV века. Святой этот явно францисканский, скорее всего — святой Бернард, проповедовавший в Венеции в 1443 году. В руках у него книга, а во взгляде чувствуется одухотворенная убежденность, но не одержимость.

Знаменитая монументальная двойная лестница, созданная по проекту Мауро Кодуччи в 1498 году (но в наши дни уже построена заново), ведет наверх, в совершенно другой мир Большого зала, спроектированного тем же Кодуччи и переделанного Джорджо Массари в середине XVIII века.

Зал залит светом, пол выложен разноцветным мрамором, высокий потолок расписан в розовых и голубых тонах: им в числе прочих занимался Джандоменико Тьеполо, который в тот период своего творчества отдавал предпочтение подобной гамме. И хотя это помещение менее способствует размышлениям и играет не такую важную роль, как Большой зал в Скуоле ди Сан-Рокко, выглядит она, несомненно, радостнее.

Следуя далее по городу в западном направлении, вы попадете к церкви Сан-Николо да Толентино с ее исполненным радости и движения барочным памятником кардиналу Франческо Морозини (которого не следует путать с его тезкой, дожем и генералом) работы Филиппо Пароди (1680). Справа от памятника — улыбающаяся Благотворительность, кормящая грудью младенца. Благотворительность и Слава, установленная по левую сторону, победили Время, прикованное между ними, несмотря на все свои крылья, и охраняемое херувимами. Слава легко взбирается наверх среди развевающихся драпировок, указывая одной рукой на надпись на могиле, а другой — на расположенного над ней покойного в митре, который, полулежа, молитвенно обратил взор к небу. Движение, направленное вертикально вверх, начинает Слава, его продолжает молящийся кардинал, и через струящуюся драпированную ткань, несущего меч ангела, корону, через окружающие фигуры архитектурные элементы, почти сливающиеся с облаками, оно достигает небес.

Далее, вы можете пересечь Большой канал, чтобы посмотреть церковь Скальци, возвышающуюся неподалеку от вокзала. Для Генри Джеймса это «сплошной мрамор и малахит, сплошной жесткий, холодный блеск и дорогое, украшенное завитками уродство». Но после хорошей пробежки по достопримечательностям приятно просто посидеть и полюбоваться цветами мрамора и малахита. Серые статуи и позолоченные капители на фоне пурпурного и — в боковых приделах — красно-коричневого и серо-зеленого мрамора. На алтаре доминируют красный и белый. Витые колонны главного престола более темного коричневого цвета, но с белыми прожилками. Впрочем, игра света мгновенно вызывает к жизни новые оттенки и прячет старые, так что, может быть, вы и не согласитесь с моим описанием.

До церкви Скальци и кампо Сан-Дзаккариа можно добраться, если немного пройтись по рива дельи Скьявони от Дворца дожей, а затем повернуть налево по Соттопортико Сан-Дзаккариа. Согласно легенде, однажды дьявол чуть не унес отсюда юную невесту, но жених встал на четвереньки и принялся ходить вокруг колодца и рычать, как лев Святого Марка, чем и напугал нечистого. Случилось это на Михайлов день, и с тех пор в этот день молодые женихи приходят рычать на площадь, надеясь тем самым обеспечить сохранность своих будущих жен.

В самой церкви место более традиционным поверьям. Она знаменита тем, что в ее внешней отделке смешались элементы готики и Ренессанса, а внутри находится поздняя работа Джованни Беллини, запрестольный образ «Мадонна с младенцем на троне с музицирующим ангелом и святыми Екатериной, Лючией и Иеронимом». Это спокойная картина с симметричной композицией, а образы погруженных в себя святых, не обращающих внимания ни друг на друга, ни на нас, придают ей одухотворенность. Иероним, ученый-клирик, навечно погружен в чтение, а изображенная рядом с ним Лючия кажется воплощенным спокойствием. (Нам же может стать немного не по себе, если мы узнаем, что в кувшине, который она легко держит в руках, находятся глаза — она защищает зрение.) Ощущение божественной тайны усиливается замысловатой игрой реальными и нарисованными архитектурными элементами, в картинной галерее большая часть этого эффекта была бы потеряна. И цвет, и форма настоящего камня подчеркивают цвет и форму камня рисованного. И даже присутствие по соседству больших и более эффектных картин подчеркивает спокойствие и лаконичность жестов святых Беллини.

Греки и славяне

Венеция Беллини и Тициана была городом космополитичным. Сюда съезжались торговцы из Англии и Египта, посольские свиты, туристы, представители колоний. Греки составляли одно из самых многочисленных этнических меньшинств. Когда в 1453-м турки взяли Константинополь, многие греки бежали в Венецию, их привлекали ее долгие, пусть и не всегда благополучные, отношения с Византийской империей и количество соотечественников, по большей части купцов, которые уже успели в этот город переселиться. К 1480 году греческая община составляла не менее 4000 человек. В 1486-м кардинал Бессарион, грек, перешедший в католичество и поселившийся в Италии в 1440 году, передал свою огромную библиотеку рукописей Венецианскому государству, объясняя это особым отношением греков к Венеции, посещая которую они чувствуют себя так, будто «вступают в еще одну Византию». Альд Мануций прекрасно воспользовался тем, что в ту пору в Венеции среди беженцев оказалось немало греческих ученых. Он нашел квалифицированных редакторов и начиная с 1495 года смог издать уточненные редакции многих древнегреческих текстов. Такое многоплановое сотрудничество помогало создавать и поддерживать в Венеции в целом терпимое отношение к ее национальным и религиозным меньшинствам, а в 1494-м греческой общине разрешили основать собственное братство — Скуола ди Сан-Николо деи Гречи, а в 1539-м — возвести церковь Сан-Джорджо деи Гречи (окончена в 1573 году).

В здании, построенном для скуолы в 1678 году скульптором Бальдассаре Лонгена, сейчас находится Музей икон. В его коллекции есть творения Михаила Дамаскиноса, мастера критского Возрождения XVII века, в творчестве которого сочетаются венецианское и византийское влияния. Рядом, в церкви Сан-Джорджо, маленьком и совершенно греческом на вид храме с куполами, до сих пор проходят православные службы. Томас Кориэт, которому едва удалось переварить «папистскую службу», описывает своим читателям еще более непривычные сцены, разыгравшиеся перед ним, когда ему «довелось побывать утром на греческой литургии». Ему понравился «светлый свод над центральной частью церкви, украшенный мозаичными изображениями Бога… и великое множество ангелов вокруг него». Но его несколько поставило в тупик то, как молящиеся «крестились шесть или семь раз подряд» при входе, а потом «очень часто вскидывали руки вверх и опускали вниз», что «показалось мне одновременно неподобающим и нелепым». Да и сами люди выглядели достаточно странно: «большинство из этих греков очень черные… и все до единого носят длинные волосы… мода непривлекательная и очень разбойничья». Но средний венецианец, привычный к разнообразию и знающий его выгодные стороны, и глазом не моргнет, встретив не только православного грека, но и самого Кориэта, ошеломленного протестанта из «Одкомба в графстве Сомерсет».