А странные создания за кромкой обрыва вновь принялись убеждать Арлея:
— Наши ласки заставят тебя забыть пыль дорог и печали… Дай нам…
Дэйран поднялся на ноги, расхохотался и поклонился обитателям пропасти:
— Спасибо за представление! Но я спешу!
— Дай нам…
— Держите!
Сняв с пояса, Арлей швырнул что-то в сторону обрыва. Возможно, что не докинул бы, но один из столбов изогнулся, с быстротой змеи перехватил подарок, и оба просителя растворились в водяной пыли.
— Ну и пусть! — крикнула девушка и вдруг бросилась бежать в сторону лагеря караванщиков.
***
Герцог не стал гнаться за Ритарой. Опытный охотник, он просто пошел за ней достаточно быстрым, ритмичным шагом. И не ошибся. Свою дичь он настиг примерно на полпути — Рита сидела, закрыв лицо ладонями, и рыдала в голос.
Однако расчет на то, что девушка постепенно успокоится, не оправдался. Арлей насчитал восемь кругов повозки, медленно двигавшейся вокруг лагеря, и повернулся к Рите. Довольно грубо он оттянул руки от ее лица, плеснул на них водой из фляги и резко приказал:
— Умойся! Хорошо! Еще!
Шмыгая носом и глядя куда-то мимо герцога, она с обреченной уверенностью произнесла:
— Конечно… Всем мужчинам нравятся брюнетки! Да еще и полуголые…
Может быть, она и не разрыдалась бы вновь, но Арлей рисковать не стал.
— Послушай меня, девочка! Ты видишь совсем не то, что есть на самом деле, а потом громоздишь на этой основе свои домыслы! Что ты видела на обрыве?!
— To же, что и вы! — зло выкрикнула Рита и опустила голову.
— Ну? — потребовал Арлей, выдержав паузу.
— Там были две девушки… С длинными темными волосами. Одна худенькая, а вторая поплотнее, с большой грудью…
— Хм, — усмехнулся герцог. — Жаль, я не видел!
— Что?! — вскинулась Рита, искоса посмотрев на его лицо.
— А то! — строго сказал Арлей. — Там были только два отвратительных глазастых, осклизлых столба! Караванщики называют их «просительницами», «жалобщицами»… Реток, однажды назвал их «сиренами». Но я не знаю, что это такое. Они выпрашивают что-нибудь дорогое — амулет или другую вещь — и обретают власть над снами дарителя. Но только в Пустоши. Так вот! Мы с тобой видели совсем разное!
— Почему это? — хмуро спросила Рита.
— Не знаю. Но мне ты не веришь! Так что пойдем и спросим у Ретока!
К лагерю они шли молча. И оба не ответили на приветствие караванщика, высунувшегося из люка медленно двигающейся по большому кругу повозки. А у остальных повозок каравана кто-то печально допел:
И не забудь, что любимой приятно —
Уходишь ты в Пустошь — приходишь обратно…
— За благополучное возвращение! — подвели итог песне караванщики, как раз в тот момент, когда подошли герцог и Рита.
— А вот и они! — воскликнул, улыбнувшись Реток. — Работает водопад?
— Да, — кивнул Арлей. — Ерунда полная. Но у нас разногласия вышли.
— Реток! — проникновенно сказала Рита. — Там были две девушки, и они… Почему вы смеетесь?!
— Не было там никаких девиц, Рита, — заверил конюх, хохотнул и смахнул слезу.
— Сирены эти, в общем-то, безобидны…
— Да?! А Дэйран их слушал и дал им что-то!
Смех мгновенно оборвался, а Реток с удивлением посмотрел на герцога:
— Я же тебе две порции зелья в кисель влил…
— Хорошее зелье! — похвалил Арлей. — Никаких девок я не видел. Хотя и не прочь, чтоб они меня во сне развлекли!
Рита повернулась и побрела к повозке, а Реток недовольно сказал:
— Ты не понимаешь, Дэйран…
— Не понимаю! — оборвал конюха Арлей.
Он вытащил из кармана часть гранаты и протянул Ретоку:
— Ты юбиляр, тебе и поджигать…
— Да-а… — протянул Алекс. — Придется молодым завтра только на водопад смотреть!
Хохот караванщиков Рита приняла на свой счет. Шмыгая носом, она свернулась калачиком на постели и незаметно для себя уснула. И в ее снах Дэйран был намного добрее, чем наяву…
Яркая вспышка озарила водопад, и Алекс вздохнул:
— А ведь год назад эти твари нам парня едва с ума не свели! И требовали трех за одного, когда мы нож этого дурня выпрашивали…
— И как? — спросил герцог. — Чем откупились?
— Панцирь черепахи разбили и три части им кинули, — усмехнулся караванщик. — Спасибо Ретоку! Надоумил!
— Хорошо, — кивнул герцог. — А теперь, Алекс, плесни мне полкружки бренди из бутылки.
— Какой бутылки?! — удивился Реток.
— Той, которую он в штанине прячет!
В полном молчании старший караванщик налил в кружку бренди из злополучной бутылки.
— Да мы же, Дэйран, так, понемногу… — смутился конюх. — Молодых спать уложили… День рождения у меня…
Герцог медленно выпил бренди, выдохнул и сказал:
— Другую возьмете. Из моих запасов.
Он подхватил тарелку с большим куском остывшей жареной оленины и пошел ко второму мосту. Здесь Арлей ел мясо и думал. Через полчаса он точно знал, как поступить.
Глава 15. Мост, кладбище, фонарь…
В решеньях наших нет сомнений,
Намека нет на то, доколь
Нас будут мучить путь свершений,
Тоска вселенская и боль…
Портить Ретоку шестидесятый день рождения герцог не стал — отложил разговор на утро следующего дня. Да и обдумать некоторые детали следовало, хотя в верности решения Арлей сомнений не испытывал. Мало того, он ощущал душевный подъем, сродни тому, который появляется у человека, решившего сложную и неоднозначную задачу.
За завтраком Реток выглядел немного помятым, но зато с аппетитом ел. А вот у герцога было все наоборот — он, скорее, не завтракал, а ковырялся вилкой в тарелке.
Выглянув в амбразуру и убедившись, что Ритара занята готовкой на печи, подключенной кабелем к одной из повозок, герцог спросил:
— Чем заниматься будете?
— Ну… Я велел молодым подготовить все к установке больших огнеплюев на новые повозки. Заодно и груз перераспределим — просторнее будет. А что? Не надо?
— Почему? Работайте. — Герцог почесал кончик носа и нахмурился: — А как вы их на крыши затащите?
— Затащим! Ребята уже уступ хороший нашли! Подгоним повозки, перетащим один огнеплюй, установим, потом поменяем местами… Все просто! После обеда все и сделаем! А сейчас молодых сводят к водопаду. Ну, а вы… Ты что будешь делать?