Изгой. Истерзанные крылья - читать онлайн книгу. Автор: Полина Рей cтр.№ 41

Коротко поблагодарив, я принял из рук отца меч и пошел к выходу. Неожиданный женский возглас застал меня уже на пороге.

– Киаран!

Она почти не изменилась. Все та же гордая, прямая осанка и красивое, строгое лицо. Только глаза смотрят непривычно ласково. Бросившись ко мне, она укрыла меня своими руками-крыльями, как делала это много раз раньше, когда-то давно.

Сжимая ее в объятиях, я смог выдавить из себя одно-единственное, почти забытое слово.

– Мама.

После того, как мы с Эстель покинули Элас – главный город айранитов, наше путешествие проходило в основном в безмолвной атмосфере. Погрузившись в угрюмое молчание, я вспоминал слова наварха, которые не шли у меня из головы, рождая внутри множество противоречивых эмоций.

«Береги ее».

«Будь с ней осторожен».

«Таллис была для меня всем».

Что произошло в прошлом между Таллис и Фарамом? Видел ли наварх в Эстель свою утраченную любовь? Хотел ли вернуть ее, заменив потерянную для него женщину другой, поразительно на нее похожей? Думать об этом было неприятно. Эстель – не Таллис. И я не хотел, чтобы кто-то видел в ней ее. Я хотел, чтобы она принадлежала мне. Только мне. И не желал ее делить ни с призраками прошлого, ни с чьими бы то ни было воспоминаниями.

«Женщины ее рода имеют на мужчин нашей семьи пагубное влияние».

Что он хотел этим сказать? Неужели Таллис предала Фарама? Может быть, она предпочла ему Морхира, который, судя по всему, тоже был знаком с бабушкой Эстель?..

Я кинул на ехавшую рядом со мной девушку взгляд искоса. Она забрала мою душу. Это правда. Но что готова была дать взамен?

Внезапно вспомнилось, как князь касался ее. Ласкал. И ей это нравилось.

Как попал к Эстель ключ от моей камеры? Морхир не мог быть столь небрежен, чтобы так легко расстаться с ним или оставить без присмотра.

Если только не сделал этого специально.

Я ненавидел себя за одолевающие меня сомнения. Они были абсурдны. И все же на душе у меня было неспокойно.

Все эти чувства нашли выход позже, когда мы с Эстель остались наедине, в узких стенах небольшой лесной хижины.

Я не задал ей всех беспокоивших меня вопросов. Удовлетворился только теми словами, которые она сказала мне. Которые я хотел слышать. Инстинкт и неугасимое желание сделать эту женщину своей возобладали над разумом. И даже если она была моим ядом, я желал испить его до дна.

Моя Эстель. Моя гибель и мое спасение.

– Ты моя. Только моя, Эстель.

Вдавливая собой ее тело в постель, я впервые сказал вслух то, что раньше произносил лишь мысленно. И внимательно вгляделся в лицо Эстель, будто ожидал, что она возразит мне. Что темные брови изогнутся в знак недовольства, а красивые черты исказятся в гримасе протеста. Но ничего этого не произошло. Прикрыв глаза, она прерывисто дышала. И весь ее облик был полон нетерпеливого желания. Такого же, что снедало и меня самого.

Глаза заволокло черной пеленой, обостряя все чувства до предела. Меня охватил дикий голод. Голод, который могла удовлетворить только одна-единственная женщина.

Я снова склонился над ней, находя странное удовольствие в том, чтобы просто смотреть. Дыхание, срывавшееся с ее губ, касалось моих, так невесомо и вместе с тем так обжигающе, что это возбуждало не меньше, чем прямые прикосновения.

Но как бы ни было приятно предвкушение, у меня больше не было сил ждать. Как и у Эстель, требовательно притянувшей меня к себе. Я поймал ее губы на выдохе, сминая своими, больше не сдерживая все то, в чем так долго вынужден был себе отказывать.

Я проник языком в ее рот. Такой сладкий, такой манящий. Рука опустилась к обнаженной женской груди, затвердевшие соски которой я чувствовал сквозь ткань своей рубашки. Зубами я потянул на себя ее нижнюю губу, а пальцами – сосок. Медленно. Мучительно-медленно, словно желал этой неторопливостью довести и себя, и ее до полного исступления. И снова – поцелуй. Теперь уже жадный, сжигающий, неистовый. Руки Эстель на моей шее. Ее грудь, прижатая к моей. Со стоном оторвавшись от губ, я начал ласкать ее ухо. Мягко прикусил губами мочку, обвел языком нежную раковину. Мне хотелось целовать каждую клеточку ее тела, чтобы вся она, целиком и полностью, принадлежала мне. И только мне.

Влажный след от языка на ее шее. Ее сводящий с ума, тёплый и томный запах. Да, я хотел ее всю. Без остатка. Навсегда.

Заново узнавая кожу на вкус, впитывая в себя жар тела, я целовал ее грудь, то медленно втягивая в рот сосок, то чувствительно прикусывая его зубами – так, словно хотел оставить на ней свою отметину. Чтобы больше никогда – никогда в жизни! – она не захотела прикосновений другого мужчины. Только я. Только она.

Она гладила мою шею, требовательно тянула за волосы и впивалась в меня ногтями, требуя поторопиться. И я, несмотря на намерение узнать на вкус каждый уголок ее тела, больше был не в силах противиться этому призыву.

Сорвав с Эстель бриджи, я раздвинул ее ноги и коснулся промежности. Там было влажно. Так влажно, что потребность оказаться внутри бешено застучала в висках, отдаваясь мучительной пульсацией в члене. Словно почувствовав это, Эстель коснулась моей ширинки. Напряжённая плоть дрогнула, и я сжал зубы. Она ласкала меня сквозь ткань брюк, кусая в нетерпении губы, и была сейчас – раскрытая передо мной, с растрепанными волосами и большими, жаждущими глазами – самым сексуальным зрелищем, что я когда-либо видел в жизни.

Боясь кончить от этих простых прикосновений, я отстранил ее руки. Наклонившись, снова поцеловал, входя одновременно языком – в ее рот и пальцами – в лоно. Она дернулась мне навстречу, насаживаясь на пальцы, впиваясь ногтями в плечи. Я совершил несколько быстрых, резких движений внутри нее, каждый раз ловя губами стон, срывающийся с ее уст. Она была влажная, тесная и горячая. Позволив пальцам выскользнуть из нее, я прижал их к ее губам, заглушая стон протеста. Скользнул ниже, опускаясь между ее бедер, желая попробовать всю Эстель на вкус. Пососал напрягшийся под действием моего языка клитор, нарочно избегая прикосновения к тому месту, где, как я знал, она хотела меня больше всего. Мне нравилось наблюдать, как Эстель, обезумев, мечется по кровати, как стонет от удовольствия и вместе с тем – неутоленного желания. Проведя языком вдоль всей ее промежности, я остановился у входа во влагалище, опаляя его своим дыханием, вбирая в себя ее тайный аромат, от которого дурманилась голова.

Непослушными пальцами я расстегнул штаны. Провел членом там, где только что был мой язык. И снова замер, не входя, хотя был таким твердым, что боялся взорваться при первом же соприкосновении с Эстель. Мне хотелось услышать от нее что-то. Нет, не просто что-то. А то, что было для меня так важно.

– Киаран, – выдохнула она и я, опершись на руку, навис над ней.

– Что?

– Не тяни. Прошу тебя, не тяни.