Жан, сын Флоретты. Манон, хозяйка источников - читать онлайн книгу. Автор: Марсель Паньоль cтр.№ 69

Нет, она никогда не сможет жить в муравейнике, она всю свою жизнь будет пасти коз; если же когда-нибудь и выйдет замуж, то только за очень богатого молодого человека, с которым познакомится в холмах, например за какого-нибудь владельца лесных угодий, проживающего в одном из замков на склонах Бау-де-Бертаньо или на подступах к Пилон-дю-Руа: у него нашлась бы работа для ее дорогих дровосеков, он выкупил бы Розмарины – тогда и мебель вернулась бы на свои места, и было бы где проводить летние месяцы, – но для начала, в первый же день, они навсегда засыпали бы предательский родник, который предпочел открыться Уголену, докопали бы колодец, ставший причиной несчастья, и тогда, пробившись сквозь побежденную скалу, струя воды, о которой грезил ее отец, забила бы до небес.

В деревне своим чередом шла, по крайней мере внешне, размеренная мирная жизнь, несмотря на появление двух новых жителей.

Старый деревенский кюре ушел на покой, на его место прислали другого, лет сорока, уроженца сельской местности департамента Гар. В прошлом священник Иностранного легиона, он носил на сутане тоненькую ленточку ордена Почетного легиона, полученного им за то, что он под огнем неприятеля отправился исповедать умирающих; он и сам получил тяжелое ранение, дававшее о себе знать болями, которые он стойко переносил. Оттого-то он и был назначен в это небольшое селение в холмах, где можно было покойно доживать отпущенные ему годы.

На его широком розовом лице сияла чудесная улыбка, но, как говорил Казимир, «этот не шутит с добродетелью», а потому он не стеснялся мощным голосом разоблачать в проповедях неверие, эгоизм и жадность своей паствы. Богомольные старушки и «дети Марии» ^[47], которым нравится, когда с ними обращаются жестко, обожали его, да и мужчины неплохо к нему относились, поскольку он был своим в доску крестьянским сыном, да еще и говорил с ними на милом их сердцу провансальском языке.

Кроме того, вышла на пенсию пожилая школьная учительница, она покинула деревню и перебралась к дочери, которая держала бакалейную лавку «в городе», то есть в пригороде, где, как говорили, она «радуется тому, что вокруг много людей». Вот почему в конце сентября в школе появился новый учитель.

Благодаря жалобам Филоксена удалось наконец заполучить в качестве учителя мужчину, способного утихомирить «учеников старших классов» и подготовить их к экзаменам на получение аттестата об окончании начальной школы.

Звался учитель Бернаром Оливье. Был он двадцати пяти лет, темноволосым, с большими глазами цвета жареного кофе, широкоплечим, с волосатыми руками. Движения его отличались уверенностью. К сожалению, он был безусым, с голым, словно колено, подбородком, но, к счастью, обладал низким певучим голосом и ослепительными зубами. Старый Англад тут же подумал, что надо будет присматривать за девицами и даже за собственной дочкой, очерствевшей девственницей двадцати пяти лет.

В честь нового учителя в клубе был устроен аперитив.

Филоксен произнес радушное приветственное слово, в ответной речи учитель заявил, что счастлив начинать свою карьеру в деревне со здоровым воздухом, с вызывающими симпатию жителями и с холмами, которые пробуждают в нем живой интерес, поскольку он увлекается минералогией. Весь муниципальный совет в полном составе узнал из его уст о том, что «массив Бастид» содержит камни редких пород и что молодой ученый собирается вести здесь поиски бокситов и лигнитов. Он добавил, что неплохо играет в шары и шашки, не женат и живет с матерью, овдовевшей сразу после его рождения. После чего, не теряя ни минуты, как и следовало ожидать от учителя, записался в Республиканский клуб и бросил вызов любому, кто пожелал бы сразиться с ним в петанк. В качестве поборника за честь деревни обществом тотчас был делегирован Казимир, которого учитель самым бестактным образом за двадцать минут заставил «поцеловать Фанни» ^[48].

– Вот это парень что надо! – провозгласил Филоксен.

– С таким учителем аттестаты об окончании школы у нас в кармане, – торжественно заявил ничуть не смущенный своим поражением Казимир.

* * *

Мать учителя – пятидесятилетняя дама из города – была весьма свежей для своих лет, даже более свежей, чем Натали, которой было только тридцать пять.

К тому же она отличалась кокетливостью: была всегда хорошо причесана и даже слегка напудрена; вначале это не слишком пришлось деревенским по душе. Но однажды во второй половине дня, когда старые кумушки вязали, сидя на парапете эспланады, она подошла к ним, без всяких церемоний уселась рядом и принялась подрубать края дюжины совсем новых тряпок. Кумушки меж собой говорили только по-провансальски.

Когда Леони (из семейства Кастело, чуть глуховатая) поинтересовалась, что это за дама, дама ответила ей сама и на том же языке:

– Я? Я мать учителя и очень рада тому, что переехала в эту деревню, потому как она напоминает мне мою собственную. Я из Лашо, что в Дроме. Мой отец растил лаванду и персики, и я чаще многих бралась за серп…

Вечером в своих семьях кумушки рассказали домочадцам, что госпожа мать «учтителя» – чудо: умна, красива и добра, к тому же говорит на патуа ^[49] столь же легко, как на французском. Все, в чем можно было ее упрекнуть, сводилось к тому, что, желая сказать «может быть», она говорила «белеу» вместо «бесай». Но что с нее взять, Дром-то на севере…

Прошла неделя, кумушки продолжали называть ее «госпожа учтилка», а потому однажды она заявила им:

– Я не учительница, и зовут меня Магали.

Только старейшая из всех – Сидони, отличавшаяся «отменной дерзостью», – посмела тотчас воспользоваться этим разрешением, прочие были очень горды, что удостоились его, но отважились называть ее Магали не сразу, а лишь по прошествии какого-то времени; так в округе впервые появилась «чужачка», принятая как своя, в присутствии которой говорили не стесняясь.

По четвергам и субботам «учтитель» с утра отправлялся бродить по холмам с красивой кожаной сумкой на плече. Он объяснил в клубе, что собирает образцы минералов, чтобы устроить в школе небольшой музей.

Вначале, видя, что его сумка чем-то под завязку наполнена, подумали, что вся эта история с минералами не более чем предлог и что он просто-напросто ставит ловушки на дроздов. Но позже, когда было установлено, что его мать именно дроздов покупает у деревенских браконьеров, а он и правда приносит домой не что иное, как камни и осколки скалы, его объяснение было принято; к тому же от булочника-бакалейщика узналось: храбрый молодой человек носит в сумке хлеб весом в один фунт, половину палки колбасы, козий сыр и бутылку вина, чтобы было чем закусить в походе.