Федор (сборник) | Борис Споров | страница 24 | LoveRead.ec

Он говорил и говорил, обволакивая сознание словами, как тенетами. И Вера понимала, что с каждым словом утрачивает волю и способность к сопротивлению. И все-таки она вздрогнула:

– Остановитесь наконец и скажите, кто вы и что вам надо!

– Я – аудитор. Или ты возвращаешь владельца номера 39 666, или…

– Вера! – закричала в уличную дверь только что приехавшая дачница-соседка. – Дома ли?!

– Нет ее! – пронзительно ответил аудитор. – Она под грядкой!

– Свят, свят, свят, – смущенно пробормотала дачница, – никак Петр Николаевич…

– Я спрашиваю, что Вам надо?.. Что за номера – да еще три шестерки?!

– Я же сказал, мне ничего не надо, – точно на сковороде прошипел узкий мужик. – Я никогда не имел дела с такими дурными клиентами. Это Вам надо, а не мне. Ты меня будешь искать, ты меня будешь звать, но я не приду, а старика твоего вырву с корнем! – он резко поднялся со стула, так что штанины закрутились вокруг ног, подхватил сумку, сотряс воздух кулаком – и вышел вон из дома.

Вера к окну: свихнув по-петушиному голову набок, узкий и плоский решительно шел в сторону кладбища.

– Матерь Божия, Владычица Небесная, загради нечестивому путь к вечному покою, не допусти разрушения могилы. Господи, не оставь! – Вера обратилась к иконам и страстно начала читать молитву: – Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его… – И когда, окончив молитву, она вновь глянула в окно, гнусный мужик уходил по улице в дальний конец села. И только теперь Вера вспомнила, что и ночной старик тоже грозил кулаком.

Слава Богу, в Братовщине голода нет, то есть от голода люди не мрут. Проводится непонятное растаскивание припасов – тянут во все стороны, не понять – кто, а люди остаются без прожитка.

Междоусобная война близится к концу. Теперь уже видно: Белая армия разгромлена. Со временем трудно будет понять, как это случилось. Успех обеспечила общая мобилизация (обязательная, как во время войны с внешним врагом) и мнимая угроза, интервенция. Силой и обманом подняли народ – это и решило исход Гражданской войны.

Не хотели воевать с внешним врагом – повоевали между собой.

Еще один двор в Братовщине выгорел. На этот раз без схода погорельцы переселились в барский дом.

Явились волки и овчарки и объявили: голод… Посшибали оклады и ризы с икон, унесли из храма все ценное. У о. Василия учинили обыск. Три месяца в церкви нет службы. Церковный домик, в котором и жил батюшка, на замке… Что делать? – безответно спрашиваем себя.

Тридцать лет минуло со дня переписи населения. Дед мой записал: «мужского населения 264, женского 282, дворов крестьянских 76…» Сегодня мужского населения 202, женского 260, крестьянских дворов 83. Кто-то и отпал от деревни, но большинство погибли.

Приехал батюшка – исхудавший, совсем седой. После воскресной литургии отслужил панихиду о новопреставленном Тихоне, Патриархе, и сказал свое последнее слово:

«Братья и сестры, дети мои духовные, еще раз мы осиротели: в 1918 году после убийства Императора и его Августейшей семьи, и теперь убили нашего праведного Патриарха Тихона. Давно ли мы выбрали его на Соборе, давно ли возгласили ему в храме Христа Спасителя торжественное и радостное «Аксиос!». Хотя уже тогда и на Церковь, и на Патриарха началось гонение. Патриарх Тихон говорил от имени Церкви Христовой, от нашего имени.

Все мы предали Императора – все промолчали, и только Патриарх Тихон возвысил свой голос: в своем послании властям он разоблачил их преступные злодеяния.

Произошел Брестский сговор, предательство российских интересов – так расплачивались привезенные в запломбированном вагоне международные авантюристы-революционеры за услуги, предоставленные Германией. И вновь с разоблачением лжи открыто выступил лишь Патриарх Тихон.

И анафематствовал Патриарх врагов и убийц! Да только нынче и живые сраму не имут.

Умышленно был создан голод в России. В России, которая и теперь еще может прокормить всю Европу! И под этим предлогом проведено ограбление Церкви, названное изъятием церковных ценностей. И вновь с протестом выступил наш Патриарх!.. И его заковали в узы, посадили на скамью подсудимых… Как лютые волки, они охотились на Патриарха. В конце концов убили его келейника. И даже тогда, когда Патриарх находился в больнице, его постоянно опекала ЧК.

Все мы, сироты, пока не осознаем своего предательства, но оно свершилось – и нет нашего Патриарха Тихона… Нет митрополита Киевского Владимира, нет митрополита Петроградского Вениамина – нет десятков епископов и архиепископов, нет сотен и сотен священнослужителей. Убивают без суда. Гноят в тюрьмах – за веру православную! Запомните, братья и сестры, завтра вы все будете преданы на заклание, и никто не возвысит голоса в вашу защиту, потому что некому будет возвысить голос. А ведь Господь сказал: нет лучшей участи, нежели положить душу свою за ближних своих!.. Прощайте, дети мои духовные, они уже ждут, они уже прилетели, как воронье на пир. Да хранит вас

Бог, милые мои! И вам, враги любви и правды, да будут прощены преступления ваши. Аминь».

И все оглянулись: в притворе четверо вооруженных в кожанках и ремнях курили и усмехались. И никто не посмел сказать хоть слово в защиту отца Василия.

– Привет, Веруша! Ты что, с утра чаи гоняешь? Смотри, отеки начнутся, – вовсе уж нежданно, посмеиваясь, накатилась жена Серого, Галина. – Думаю, зайду-ка к ней: деда теперь нет, может, и в сударушки поиграем. Чаем-то напоишь?

– Что же не напоить. Присаживайся…

– А я тут как-то смотрю, а ты уже девка видная – что спереди, что сзади…

Годами шестью старше Веры, она и выглядела на свои годы. И внешне была складная, но на лице ее навечно запеклась печать лжи – лжи не врожденной, но обретенной, нажитой. Ни сама она, ни Серый этого не замечали, потому что ложь стала ее естественным образом. Вот так: на каждом шагу, в слове и взгляде – ложь, не надуманная только что, а естественная, живая ложь. Она жила ложью— и иначе не могла.

– А ты что, никак боженьке молишься – и коптилка у тебя горит… Я думала, у вас только дед – пережиток. Неужели и ты тоже?

И это во время Петрова поста. Смущение, как тень, прошло по лицу Веры.

– И я тоже, – упрямо ответила она, в то же время заметив, что соседка под хмельком. Вера поставила чашку с чаем на стол: – Пей.

Галина поморщилась и передернулась, точно рыбина в сачке. На ней был дорогой шелковый халат с красными лопухами – без пуговиц, с поясом. И волосы, выбеленные перекисью, копной, и подпудрена, и подкрашена – и вся она была такая превосходящая и матерая, что на какое-то время Вера рядом с ней почувствовала себя дурнушкой.

– Нет, не буду – вода. Во мне состав не тот. – Ослабив пояс, Галина потянулась в карман халата, и Вера заметила, что под халатом соседка – Ева. – Я лучше закурю… Будешь?

Федор (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Борис Споров cтр.№ 24

Онлайн книга - Федор (сборник) | Автор книги - Борис Споров